Хантер Томпсон: Страх и ненависть в Лас-Вегасе (Новый перевод)

Коварный эфир – однозначно телесный наркотик. Разум, не в силах связаться со спинным мозгом, в ужасе отворачивается. Нелепо трепыхаются руки – никак не достать деньги из кармана … дикий смех и шипение … всё это время с лица не слезает улыбка.

Эфир – идеальный наркотик для Лав-Вегаса. В этом городе любят пьяниц. Свежее мясо. В общем, нас пропустили через турникеты.

«Цирк-цирк» – это место, где весь бомонд проводил бы субботний вечер, выиграй фашисты войну. Это Шестой рейх. Первый этаж, как и во всех остальных казино, заставлен игорными столами … но здесь четыре этажа, на манер циркового шатра, и наверху происходят ярмарочно-карнавальная вакханалия. Прямо над игровыми столами под куполом цирка Сорок летяющих братьев Карасито исполняют трюки на трапеции вместе с четырьмя Волчицами в намордниках и Шестью Сестричками-Нимфетками из Сан-Диего … .Сидишь ты в главном зале, играешь в двадцать одно, ставки растут, и вдруг смотришь вверх, а там прямо над головой пролетает полуголая четырнадцатилетняя девочка, за ней рычащая волчица, которая внезапно вступает в смертельную схватку с двумя поляками в серебристом трико, которые сигают с противоположным балконов и встречаются в воздухе, хватая волчицу за гриву … . Поляки устремляются вместе со зверюгой вниз, прямо на карточный стол – но отскакивают от сетки; взмывают под купол, разлетаясь в три разные стороны и, едва они снова начинают падать, их подхватывают Корейские кошечки и развозят на трапеции по балконам.

Это безумие повторяется снова и снова, но никто его, кажется, не замечает. В главном зале играют круглые сутки напролет, и цирк никогда не заканчивается. А на всех верхних ярусах, клиентов завлекают самыми нелепыми ярмарочными аттракционами. Сбей выстрелом из ружья накладки с сосков у огромной лесбиянки и получишь козла из сахарной ваты. Встань напротив этой фантастической машины, друг мой, и всего за 99 центов твое изображение высотой в шестьдесят метров появится на экране над центром Лас-Вегаса. Еще девяносто девять центов – и можешь что-нибудь сказать. «Говори что хочешь, приятель. Тебя услышат, не волнуйся. Главное, что ты будешь ростом в шестьдесят метров».

Вот это да. Я представил себе, как лежу в полудреме на кровати в гостинице, гляжу в окно, и вдруг в полночном небе появляется злобная шестидесятиметровая фашистская пьянь и орет на всю округу: «Вудсток ?ber Alles!»

Занавесим сегодня на ночь окна. От такого зрелища наркоман может запрыгать по комнате словно пинг-понговый шарик. И так хватает галлюцинаций. Но со временем ты привыкаешь не обращать внимание на своих мертвых бабушек, ползущих у тебя по ноге с ножом в зубах. Всякий любитель кислоты способен справиться с такими вещами.

Но когда любое чучело с долларом и девяносто восемью центами в кармане может зайти в «Цирк-цирк» и внезапно появиться в небе над центром Лас-Вегаса ростом в двенадцать раз выше Бога и прокричать все, что ему взбредет в голову – выдержать такой трип никому не под силу. Нет, этот город не для психоделиков. Здесь слишком кривая реальность.

Хороший мескалин вставляет не сразу. Первый час проходит в ожидании, еще через полчаса начинаешь проклинать ту сволочь, которая тебя кинула, потому что ничего не происходит … а потом БАЦ! Адская острота ощущений, странное свечение и вибрации … очень жесткая штука в таком месте, как «Цирк-цирк»

«Мне неприятно об этом говорить, – сказал мой адвокат, когда мы уселись в баре-карусели на втором ярусе, – но это место меня выстегивает. Кажется, меня забирает Страх».

– Чушь, – сказал я. – Мы пришли сюда найти американскую мечту, и теперь, когда мы в самом центре круговорота, ты хочешь свалить. – Я сжал его бицепс, – Пойми же, мы нащупали главный нерв.

– Я знаю. Оттого и Страшно.

Эфир отпускал, кислота отпустила давно, но мескалин накрывал в полную силу. Мы сидели за маленьким золотистым пластиковым столиком, вращаясь по орбите вокруг бармена.

– Смотри. Две бабы ебут белого медведя.

– Ну, пожалуйста, Не говори мне таких вещей. Не сейчас. – Он жестом попросил официантку принести еще два виски. – Последняя стопка. Сколько ты можешь мне одолжить?

– Не много, а что?

– Мне надо уходить.

– Уходить?

– Да, валить из страны. Сегодня вечером.

– Спокойно, через несколько часов тебя отпустит.

– Нет, я серьёзно.

– Джордж Метески10 тоже был серьезный. И смотри, что с ним сделали.

– Не еби мне мозг! Еще час в этом городе и я кого-нибудь грохну!