Кембрийский период

version="1.0" encoding="utf-8"?> Кембрийский период

– Эй, парень! Не торопись. Целее будешь.

Кейр смерил свинопаса сердитым взглядом. Себя он просто «Эй‑парнем» не считал. Благородный воин, пусть и не в летах пока. И никак иначе. Да и бесконечный моросящий дождь настроения не поднимал. Но лошадей придержал. Мало ли какая напасть приключилась в славном городе Кер‑Мирддине или на сбегающей к нему с северных холмов дороге? Лучше знать.

– Чего стряслось‑то?

– Ничего особого. Для меня. Я как пас свиней, так и буду. А ты, если так вот будешь лошадок нахлестывать, повстречаешь соседку славную, только всего. Вернее, догонишь.

Кейр еще не видел никого из фэйри вблизи. Только домового, ночью и мельком – да только кто ж домового не видел? А тут наклевывалась целая история. Вещь интересная и самоценная. Стоило порасспросить. Опять же в город не просто хотелось – нужно было успеть дотемна заскочить к городскому приятелю, чтоб явиться перед старым другом отца, Дэффидом ап Ллиувеллином и его дочерьми не мокрой курицей, а благородным человеком.

Но фэйри водились разные. В том числе злые, с которыми лучше не связываться.

– А какая она? – начал Кейр расспрос.

– Особо не смотрел. С ними так: меньше любопытства – целее шкура. Увидел уши, понял – не человек. Отворотился да сделал вид, что очень меня волнует, не передрались ли свиньи за корешки.

– А я слышал, что злом на добро волшебный народ не платит.

– Можешь проверить, – буркнул свинопас, – я тебя предупредил.

И паскудно ухмыльнулся. Другому вольному человеку Кейр бы не забыл попенять на хамство, но заедаться со свинопасом – зря пачкаться в навозе. В другое время Кейр и предупреждению бы внял. Поскольку был молодым человеком серьезным и рассудительным. Но любовь заставляет благородного воина не бежать от приключений, а искать их. Иначе чем завоевывать сердце прекрасной девы? А Тулла верх Дэффид вполне прекрасна.

И все‑таки на глупые подвиги не тянуло. Тем более попавшийся навстречу пропойца – лошадь тащила телегу, которую даже условно нельзя было назвать колесницей, по хорошо известному ей пути, икнув пару раз, поделился ценным наблюдением:

– Рыжая, а лицом вроде как синяя, да мелкая. Ей‑ей банши. Короля‑то как жалко!

– А короля почему?

– К простым людям такие не ходят. И даже к благородным. Разве только чума начнется…

– В общем, кто‑нибудь важный непременно помрет, – подвел итог пьяный. – Добрые Соседи, они такое чуют заранее. И плачут заранее… Вот я и выпил – за упокой.

– До того, как увидел банши, – улыбнулся Кейр.

– Ну это ты умный, – подмигнул пьяный. – Но ты ведь не скажешь моей супружнице?

Молодой воин кивнул. Гнать вперед сразу расхотелось. Но решать окончательно стоило, только после третьей встречи. Раз уж довелось попасть в сказку, то и действовать следовало по‑сказочному. А в сказках главное число – три. И Кейр продолжал путь вперед. На сей раз медленно, чтобы не догнать до срока волшебную путешественницу. И тихо радовался, что, как ни повернись дела, он выглядит вполне достойным представителем старшины сильного клана – одет и снаряжен как воин, да и колесница новенькая, о шести окованных железом колесах в половину человеческого роста, с крепкой подвеской. Даже тент, хоть и сложенный, присутствует. Щитов нет – но повесить их на борта можно, и это видно сразу. На такой и в гонках поучаствовать не грех. Кейр приосанился. Все правильно, осталось дождаться третьего встречного…

А вот и он, точнее, они – навстречу рысит верховая парочка. Кейр приветно замахал рукой. А уж когда парочка превратилась в знакомую девчонку с придорожной фермы да ее жениха, понял – сейчас все толком и вызнает. А еще испытал короткий укол зависти – вот счастливец, укатывает свою, сколько хочет. Сейчас, наверняка, провожает к родителям. Ему бы со своей милой так. Увы, если сама Тулла отвечает на чувство взаимностью, то ее родители…