Вячеслав Чиркин - О театре – с любовью. Записки зрителя

Это вызвало у меня протест, даже недоумение.

Казалось бы, одинокие женщины-вдовы должны бы вызывать сочувствие к их, лишённой семейных радостей, остойчивости, даже смысла, жизни после смерти мужей. Ан не вызывают…

Вместо присущей – женщинам вообще! – «бабьей солидарности», взаимопомощи в трагические моменты жизни эти же человеки женского пола объединяются на почве низменных чувств и зависти к своей подруге…

Мне спектакль показался каким-то… чужим, холодным, почти циничным. Он вызвал душевное неприятие, отторжение.

В чём тут причина – гадать не берусь. И кто бы что ни говорил о его уникальных достоинствах, – сердце не обманешь…

Слева направо: артистка театра Татьяна Елсакова, заслуженные артистки РФ Галина Наточий и Зоя Кручина

Премьера спектакля, точнее, «интеллектуальной комедии» по пьесе Ива Жамиака «Месье Амилькар» состоялась 20 мая 2016 года в Котласском драматическом театре.

Отработали и режиссёр, Алексей Ожогин, и артисты, на мой взгляд, блестяще.

Сцена из спектакля «Месье Амилькар». Артисты театра: в первом ряду, сидят (слева направо): Татьяна Елсакова, Эдуард Абанин, Мария Федорова; во втором ряду, стоят (слева направо): Ольга Белых, Сергей Шувалов, Степан Рожкин

Правда, был некий «перебор» и у самой молодой, и у опытнейшей актрисы, небольшая «тянучка» в мини-сценках, но это мелочи на фоне бесспорного успеха.

Чисто комедией спектакль назвать сложно, хотя улыбались и смеялись в зале часто. На сцене безжалостно обнажались человеческие слабости и пороки, страсти и эмоции. В пёстрый клубок сплетались правда и ложь, уважение и презрение, корысть и гордость. Из таких противоречивых «материалов», в остроумных диалогах и неожиданных ситуациях мастерски созданы, рельефно «вылеплены» оригинальные портреты, характеры героев и суть сюжета.

Вот перед нами красивый, элегантный, вроде бы неглупый и некогда успешный мужчина – Александр Амилькар. Но его предала любимая женщина. Он ужасно травмирован этим, находится в шоке и почти теряет здравый рассудок.

Александр мечется по сцене, смеясь и глумясь над собой: «Смотрите! Я рогоносец!», как будто этим кого-то удивишь или вызовешь сочувствие…

В приступе глубокого отчаяния, назло судьбе и людям, Александр идёт на подлог и решает создать «счастливую» семью из случайных людей на украденные деньги…

Встретив на улице молодую, разбитную девицу Виржинию, Александр начинает «обрабатывать» её на роль родной дочери.

Путана готова за несколько купленных им «газет» к интимным услугам, но называться «дочерью», признать его «отцом»?.. Это уж слишком! Девушка бурно, эмоционально возмущается, протестует.

В «жёны» Александр намечает красивую, обаятельную женщину, Элеонору, и без обиняков говорит ей об этом.

Но Элеонора видит себя великой актрисой, которую ждёт Голливуд и главная роль в мировом спектакле. Она заявляет, что помешал этому именно он, Александр, своим глупым, бестактным, унизительным предложением, на которое она никогда не согласится…

Для полноты «ансамбля» требуется «друг семьи». Им «назначен» непризнанный художественный гений Машу.

Это весьма неприятный, бомжеватого вида, тип, к тому же весьма косноязычный.

Машу общается с Александром намёками, скороговорками и недоговорками. Половину его реплик я не расслышал, но их смысл был понятен.

Александр собирает отобранных им людей вместе для знакомства между собой. После шумной «разборки» и в знак протеста вся будущая «семейка» солидарно направляется к выходу, но… заказчик семейного спектакля, то есть Александр, негромко называет сумму возможного гонорара, и это действует немедленно и магически. Забыв свои «высокие» идеалы и амбиции, «артисты» возвращаются. И если их предыдущие слова и поступки считать прелюдией, то именно с этого момента начинается настоящая, профессиональная работа мастеров сцены по русской пословице: «И хочется, и колется…»

Для меня в момент просмотра это была не игра.

Я воспринимал действие как настоящую, интересную, полноценную жизнь семьи, насыщенную неожиданными репликами и стычками, ссорами и примирениями.

…Собственно говоря, мне, зрителю, не столь важно КТО эту ЖИЗНЬ показывал, главное – КАК, и сумели ли убедить в её «правдивости».