Александр Образцов - Поющие люди

Наш земной шар вращается вокруг оси и только те народы, которые вросли корнями, смогут выстоять при вихревых потоках.

Тогда-то уж точно в Северной Америке останется не более 1 миллиона жителей.

21 декабря 2007

То, что сегодня зовется Францией, несколько веков назад считалось лоскутным одеялом вроде Германии князей.

Это и было в условиях конной тяги обычное состояние тогдашнего мира: государства в пределах карающей руки, руки регулирующей и защищающей.

И в этом смысле существование, скажем, держав под именем Римская империя или улусы Чингиз-хана представляется кратковременным и мифическим.

Затем уже объединительная идея обрастала вековыми легендами. Достаточно вспомнить государства Греции, где Эдип гулял пешком от царя к царю, или Троянскую войну, больше похожую на кулачный бой двух посадов.

Нет, пока сил хватало на то, чтобы прокормить семью, завоевания носили характер бандитского налета. Да и как кормить, к примеру, войско Македонского, если оно и сегодня в Афганистане вымрет вместе с покоренным населением?

Другое дело, что близко живущие племена и народы говорили на понятных друг другу наречиях.

И были узловые местности, где наречия плавно переходили в другие языки.

В Европе, самом большом полуострове Азии, изрезанном к тому же разнообразными бухтами, было две местности соприкосновения.

Это Альпы и Балканы, где соприкасались романские, германские, славянские и тюркские племена, и Франция, где на просторе решительно перемешались романские и германские пришельцы, подмяв кельтов и притащив с собой немало славян.

Конечно, в этой буче терпеть малые княжества долго было невыносимо для жизни. И они организовались по принципу схожести вначале в королевства, а затем и в саму Францию, как нечто уродливо центристское, поскольку Париж здесь играл невиданную прежде роль.

Я не вспоминаю Рим или Москву, потому что там было механическое соединение разных народов в одном случае (сама история Рима мне представляется поэтому придуманной), а в случае Москвы было, напротив, невиданное на суше соединение земель одного языка.

Разве что Китай можно с этим сопоставить, но Китай двигал громадными массами на компактной территории, Расея же крыльями, махавшими от Калифорнии до Этрурии настраивала на космическую волну.

Вернемся к Франции, где в языке смирились германцы и романцы. Возникла нация шва. Французы постоянно в заделке расходящихся краёв. Они вертятся, летают роем, как пчелы. Им нет дел до дальних земель, как Англии с Испанией: со своей бы справиться. Чрезмерные усилия на всех фронтах – от литературы до пушек обессилили нацию.

Сегодня мы можем с удивлением вспоминать о прошлых армиях Наполеона. Французы, как и итальянцы, кажутся нам не способными к войне. Более того: Францию захлестывают волны иммигрантов и она не имеет воли этому противостоять.

Не факт, что следующая модель цивилизации не будет смуглой. Семиты в лице евреев давно ворочают белыми государствами, а приходящие курды, турки, персы, арабы значительно сильнее евреев.

Евреи изнежены, они вырождались давно и их страх вырождения привел к безрассудочному смешению с любыми другими народами. Встретить сегодня привычный еще 50 лет назад тип еврея в России (густые брови, широкие губы, мясистые нос и подбородок, синие выбритые щеки) уже невозможно.

Так и французы. Их мечта – блондинки. Их пища – протухшие сыры и моллюски. Их любовь – конвейер.

В отличие от Франции, где в кипящей борьбе возник один язык, Швейцария демонстрирует нам какой-то запредельный сговор. Здесь четыре языка друг с другом не смешиваются, а живут в одной голове.

Просто чудо какое-то. Как изысканный француз произносит грубую немецкую поговорку? Или итальянец поет французский непроизносимый куплет? Или словенец на правах самого первого заговорившего слушает всю эту чересполосицу?

Думаю, что только возможность загородиться горой способствует швейцарскому миру.

На границах германо-романских и должна стоять страна Словения со столицей Любляна.

Всё ясно? Всем? Вы же не ставите на границе город Love.

А здесь мы вам и латиницу для любви и мира изобразим, и католичество ваше иезуитско-иудаистское как бы примем. Только сидите и не лезьте.

Но страна Словения возникла еще, чтобы прикрыть собой славянскую распрю, как пример и объяснение славянских бед и задач: быть миролюбцем и миротворцем, принимая иногда чужие веры ради этого.