Алан Гринспен - Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы

Тем временем, независимо от потенциальных отрицательных последствий дефицита текущего баланса, поддержание экономической гибкости, как я уже подчеркивал, может быть самым эффективным способом снижения рисков. Накопление внешнего долга американских резидентов уже привело н опасениям по поводу «концентрации риска», т е. по поводу того, что нежелание складывать слишком много яиц в одну корзину подтолкнет иностранных держателей к замене доллара другими валютами, даже несмотря на более высокую доходность инвестиций в доллар. Хотя иностранные инвесторы не демонстрируют значительного сокращения интереса к финансированию американских капиталовложений, с начала 2002 года стоимость доллара относительно других валют понижается, как и доля долларовых активов в некоторых глобальных портфелях 78 78 В иностранным банковских кредитах и облигациях в частном секторе, эквивалентная стоимость которых превышает $40 трлн, по данным Банка международных расчетов, на конец третьего квартала 2006 года 43% приходилось на доллары и 39% — на евро. Монетарные власти демонстрируют более значительную склонность к долларовым активам: в конце третьего квартала 2006 года в валютных резервах, оцениваемых в 4,7 трлн в долларовом исчислении, примерно две трети приходилось на доллар и одна четверть на евро. .

Если текущая тревожная склонность к протекционизму не будет прогрессировать, а рынки сохранят достаточную гибкость, то изменение условий торговли, процентных ставок, цен активов и курсов валют должно привести к росту американских сбережений относительно внутренних инвестиций. Это сократит потребность в иностранном финансировании и положит конец усилению характерной для последнего десятилетия зависимости от средств, получаемых из-за рубежа. Если же фатальная финансовая безответственность в США и других странах возьмет верх и дополнится протекционизмом, препятствующим углублению глобализации, то процесс сокращения дефицита текущего баланса будет очень болезненным и для США. и для наших торговых партнеров.

Если судить с позиции сегодняшнего дня, то мир до 1914 года поступательно двигался в направлении повышения социальной корректности и цивилизованности, а общество совершенствовалось. В XIX веке был положен конец работорговле. Бесчеловечное насилие, казалось, уходило в прошлое. За исключением Гражданской войны 1860-х годов в Америке и непродолжительной франко-прусской войны 1870-1871 годов в «цивилизованном» мире после наполеоновских походов не было масштабных военных конфликтов. Глобальный технический прогресс привел к строительству железных дорог, к появлению телефона, электрического освещения, кинематографа, автомобилей и бытовой техники, перечислять которую нет смысла. Развитие медицины и производства продуктов питания, массовый доступ к качественной питьевой воде привели к увеличению средней продолжительности жизни в развитых странах. Если в 1820 году она составляла 36 лет, то к 1914 году превысила 50 лет. Ощущение необратимости изменений было повсеместным.

Первая мировая война оказала на социальную корректность и цивилизованность более разрушительное воздействие, чем Вторая мировая война. Она похоронила саму идею корректности и цивилизованности. В моих представлениях атмосфера накануне Первой мировой войны устойчиво ассоциируется суверенностью в будущем человечества 79 79 Со студенческих дней у меня сохранилась книга «Экономика и общественное благосостояние» [Economics and the Public Welfare), e которой экономист Бенджамин Андерсон очень образно выражает идеализм и оптимизм той поры: «Тот. кто был достаточно взрослым. чтобы понимать происходящее накануне Первой мировой войны, вспоминает об ушедшем с ностальгией. Тогда у людей было чувство защищенности. Прогресс восприни мался как нечто само собой разумеющееся... На протяжении десятилетий расширялись политические права, постепенно распространялись демократические институты, повышался уровень жизни... В финансовой сфере добросовестность правительств и центральных банков считалась совершенно естественной. Конечно, правительства и центральные банки не всегда выполняли свои обещания, но когда такое происходило, они испытывали угрызения совести и делали все возможное для исправления ситуации». . Наши сегодняшние виды на будущее по своему духу резко отличаются от того, что было столетие назад. Позитивом можно считать лишь то, что они немного приблизились к реальности. Неужели терроризм, глобальное потепление и возрождающийся популизм стали для нашей эпохи углубляющейся глобализации тем же, чем и Первая мировая война для прошлой эпохи? Никто не может дать на этот вопрос однозначный ответ. Однако при его рассмотрении полезно взглянуть на источники и институты сложившейся после Второй мировой войны экономики, которая позволила повысить уровень жизни практически всего населения Земли и помогла возродить некоторые чаяния.