Алан Гринспен - Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы

Еще более поразительно, чем перечень ключевых факторов роста и повышения уровня жизни, выглядит список того, что не входит в этот перечень. Возможно ли. чтобы крупные запасы полезных ископаемых — нефти, газа, медной и железной руды — не способствовали росту национального продукта и повышению богатства? Как ни парадоксально, но большинство аналитиков считают, что богатые запасы полезных ископаемых не повышают, а понижают уровень жизни, особенно в развивающихся странах. Опасность принимает форму экономического недуга, получившего на* звание «голландской болезни». Этот термин ввел журнал Economist в 1 970-е годы для описания трудностей, с которыми столкнулись голландские производители после открытия в стране месторождения природного газа. Голландская болезнь случается, когда высокий спрос на какой-либо экспортный продукт приводит к росту курса валюты экспортирующей страны.

Укрепление национальной валюты снижает конкурентоспособность других видов экспортной продукции. Аналитики нередко ссылаются на это явление при ответе на вопрос, почему Гонконг, Япония и страны Западной Европы, обладающие довольно скудными сырьевыми ресурсами, процветают, а богатая нефтью Нигерия и подобные ей страны нет 31 31 В Голландии ажиотажный спрос иностранных покупателей на газ и скупка гульденов привели к повышению стоимости национальной валюты относительно доллара, немецкой марки и других основных валют. В результате вся экспортная голландская продукция за исключением природного газа стала неконкурентоспособной на мировых рынках. Производители экспортной продукции платили заработную плату и осуществляли расчеты в гульденах, что при их более высоком курсе означало повышение затрат, выраженных в долларах и других валютах. Чтобы остаться на внешних рынках, негазовые экспортеры должны были снизить цены в гульденах и согласиться на более низкую прибыль или повысить цены в долларах (более реальный путь) и смириться с уменьшением объема продаж. Подобная ситуация получила название голландской болезни, хотя Голландии удалось справиться с проблемой без серьезных последствий. .

«Через десять лет или через двадцать, но это обязательно случится: нефть погубит нас» — так в 1970-х годах обрисовал перспективу бывший министр нефти Венесуэлы и один из учредителей ОПЕК, Хуан Пабло Перес Альфонсо. Он видел неспособность практически всех стран ОПЕК использовать свое богатство на что-либо иное, кроме производства нефти и нефтепродуктов. Помимо искажения реальной стоимости валюты сырьевое богатство имеет отрицательный социальный эффект. Легкое богатство, как оказывается, снижает производительность. Некоторые страны Персидского залива представляют своим гражданам столько благ, что те. у кого нет врожденной потребности работать, просто не работают. Земные задачи перекладываются на плечи иммигрантов и иностранных рабочих, которые с радостью соглашаются на хорошую, по их представлениям, заработную плату. Есть и политический эффект: правители могут направлять часть доходов на умиротворение населения и предотвращение выступлений против режима.

Стоит ли удивляться тому, что в крошечной республике Сан-Томе и Принсипи у западного побережья Африки реакция на обнаружение в территориальных водах крупного месторождения нефти была неоднозначной. Президент республики Фрадике де Менезеш заявил в 2003 году: «Я обещал своему народу, что мы не допустим недуга, который называют "голландской болезнью", "нефтяным крахом" и "нефтяным проклятием”. Статистика показывает, что рост ВВП в богатых сырьевыми ресурсами развивающихся странах заметно ниже, чем в странах, лишенных такого богатства. Их социальные показатели также ниже средних. Мы. в Сан-Томе и Принсипи, твердо намерены не допустить подобного парадокса изобилия».

Голландская болезнь поражает главным образом развивающиеся страны потому, что они не готовы противостоять ей. Природа распределила свои богатства без учета масштаба и уровня развития национальной экономики. а избыток ресурсов в большей мере сдерживает рост ВВП развивающихся стран, чем развитых. Обычно если страна является «развитой» в момент обнаружения богатых месторождений полезных ископаемых, то она обладает устойчивостью к долговременным вредным эффектам. Вместе с тем голландская болезнь может проявиться в любом месте. В начале 1980-х годов она наблюдалась в Великобритании после освоения нефтяных месторождений в Северном море. По мере ее превращения из чистого импортера нефти в чистого экспортера курс фунта стерлингов по отношению к доллару повышался, а цены на британскую экспортную продукцию теряли конкурентоспособность. Норвегии с ее населением пять миллионов человек потребовались титанические усилия, чтобы оградить небольшую по масштабам национальную экономику от влияния нефтяного изобилия Северного моря. В стране был создан крупный стабилизационный фонд, который снизил давление на курс кроны после его взлета в конце 1970-х годов. После распада коммунистической системы с голландской болезнью в мягкой форме столкнулась и Россия, которая борется с нею и по сегодняшний день.