Евгений Сергеев - Новая индустриализация России как альтернатива ее крушению

Ввод в действие нормативов себестоимости по отдельным видам продукции был вызван как раз ликвидацией антизатратного механизма, который позволял ежегодно снижать цены на основную массу потребительских товаров. Цены стали формироваться с учетом определенного норматива от себестоимости, что в целом способствовало раздуванию затрат на производство продукции. Высокая себестоимость продукции при неизменной норме плановых накоплений позволяла получать большую прибыль в абсолютном измерении.

По существу реформа Косыгина-Либермана уничтожила социалистическое производство, превратив его в государственный капитализм. В качестве совокупного эксплуататора стали выступать министерства и ведомства, которые преследовали свои цели, часто противоречащие общественным интересам. Формирование распределения по прибыли входили в резкое противоречие распределения по труду. «Учебники по обществоведению и политической экономии социализма продолжали повторять, что при социализме единственным принципом распределения является распределение по труду. А в реальной жизни получалось распределение по прибыли. А эти два принципа не только не совпадали, но порой взаимно исключали друг друга. На некоторых предприятиях выплаты из фондов материального стимулирования труда превышали выплаты заработной платы» [23].

Система планирования экономики постепенно стала деградировать. В обиход вошло такое понятие как «выгодное плановое задание». Многие предприятия стремились занизить плановые показатели, и при выполнении поставленных нормативов начисляли себе разные премии и нормативы. Причем по отношению к предыдущему периоду они могли выпустить продукции даже меньше, но сравнение шло в любом случае с утвержденным планом. Кроме того, утвержденный план можно было корректировать, что было дозволено лишь приближенным к властям руководителям. Изменение плановых показателей в течение периода перечеркивало всю сущность планирования, снижало ответственность руководителей предприятий, стимулировало коррупцию лиц, принимающих решения о корректировке. Система планирования ориентировалась на выявление внутренних резервов, а новая с учетом возможных корректировок, наоборот, стимулировала их скрытие.

Постепенное снижение эффективности экономики СССР компенсировалось резким увеличением продаж за рубеж углеводородов и разбазариванием золотого запаса.

Правление Леонида Ильича Брежнева современники характеризуют как эпоху застоя, продолжавшуюся с 1964 г. по 1986 г. В целом экономическая политика государства за этот период была направлена на рост материального благосостояния советского народа. Главным источником этого роста выступал научно-технический прогресс, который к началу 70-х годов характеризовался следующими направлениями:

1. На предприятиях массово стали внедряться автоматизированные технологические линии на основе синтеза достижений электроники, приборостроения, лазерной техники и средств связи.

2. СССР был одним из лидеров освоения космоса, и научные достижения в этой сфере широко распространялись в разных отраслях промышленности.

3. Началось производство новых конструкционных многокомпозиционных материалов. Химическая промышленность становилась одной из ведущих отраслей экономики.

4. Активно расширялась энергетическая база народного хозяйства за счет атомной энергетики.

Из всех направлений научно-технического прогресса советское руководство делало ставку на автоматизацию производственных процессов. Информатизации в отличие от США уделялось значительно меньшее внимание. Это был существенный просчет, так как в западных странах в этот период постепенно стал формироваться технологический уклад, характеризующийся широким использованием компьютеров и иных средств информационной эпохи.

Советская индустриализация была направлена на переход от III на IV технологический уклад, переход от паровозной тяги к электрической. С этим она блестяще справилась. Однако человечество не стоит на месте, и за IV укладом следует V. Политическое руководство СССР не смогло сформировать задачу по переходу на иной уровень. Чем-то они стали напоминать Столыпина, который вместо ускоренной индустриализации, способной вытянуть страну из аграрного отставания, начал массовое переселение крестьян с европейской части страны в восточную. То есть никакого перехода на иной технологический уклад Столыпин не предлагал, а лишь метался на III уровне. Это и определило дальнейшую судьбу самодержавия. Если бы Столыпин реализовал в стране форсированную индустриализацию, то избыточное количество крестьян стало бы занято на новых заводах и фабриках. Количество пролетариата резко увеличилось, но это бы не привело к созданию революционной ситуации, подобной 1917 г. Советское руководство в период застоя также металось в рамках IV технологического уклада, когда основные конкуренты стали переходить на V уровень.