Ральф Норман Энджелл - Великое заблуждение. Очерк о мнимых выгодах военной мощи наций

Просвещение народа в сфере основ мира очевидным образом потерпело провал. Отчего? Факты, о которых говорится в этой и в следующей главах, помогут найти частичный ответ на этот вопрос.

То, чего не смогли сделать пропаганда и агитация в сфере международной политики, даже при том, что в межвоенный период ими занимались множество выдающихся писателей и сотня организаций, наконец-то постепенно начинает воплощаться в настоящий момент: после пережитых ужасов Второй мировой войны и ввиду очевидной опасности, перед лицом которой оказался Запад.

Нередко в качестве довода против любого обсуждения проблем войны ссылаются на следующий феномен: «Люди устроены так, что убедить их способны лишь опыт, факты, события; голая аргументация оставляет их равнодушными. Какой прок от разговоров?» Этот вывод, при всей его внешней «реалистичности» и при том что он якобы «смотрит в лицо человеческой природе», к фактам человеческой природы не имеет ни малейшего отношения, поскольку обсуждение человеческих проблем и формулирование соответствующих теорий является неотъемлемой частью человеческой природы. Свидетельством тому является утренняя газета. Вопрос не в том, должны ли мы обсуждать государственную политику, – мы занимаемся этим беспрестанно, на повышенных тонах, до хрипоты и со страстью. Вопрос в том, должны ли мы продолжать обсуждение, принимая во внимание факты и доказательства, с чувством ответственности за истину и стремясь к ясности суждений, либо полностью игнорируя все это ради потворства атавистическим эмоциям.

Конечно, за прошедшие сорок лет бывали моменты, когда автор этих строк был готов согласиться с глупым и циническим «Что толку?» и когда он был склонен повторять слова, якобы сказанные Клемансо на смертном одре: «Les imbeciles out raison» («Дураки правы»). Работая над «Великой иллюзией», я не раз чувствовал себя дураком из-за того, что полагал, будто усилиями разума можно сдержать поток человеческой тупости. Но, прекратив писать книгу, я обнаружил, что вяло и равнодушно стоять в стороне, когда чудовищное безумие заявляет свои права, куда менее приятно, чем подчиниться порыву и что-нибудь сказать, что-нибудь сделать.

Так что я продолжил работу. Когда рукопись была готова, я стал предлагать ее издателям, одному за другим. Все, к кому бы я ни обращался, шарахались в сторону. Один или два раза, находясь в Лондоне, я звонил издателю, получившему рукопись, и обсуждал ее с ним. Беседа выглядела примерно так.

Издатель : Это книга о мире, не так ли?

Н. Э .: В определенном смысле – да.

Издатель : Как я понимаю, вы журналист, глава парижского отделения «Мейл»?

Н. Э .: Да.

Издатель : Тогда кому как не вам знать, что публика не станет читать книги о «мире» и заставить ее невозможно.

Н. Э .: Но эта книга о мире весьма необычна.

Издатель : Необычна – чем?

Н. Э .: Ну, для начала, я не выступаю против вооружений, особенно против военно-морского флота, и я не считаю, что дорога к миру ведет через простое сокращение вооружений.

Издатель : Так о чем же эта книга? В чем ее цель?

Н. Э .: В том, чтобы подготовить почву для взаимопонимания с Германией: попробовать узнать, какие мотивы подталкивают ее к агрессии, чего она хочет, к чему стремится; в том, чтобы разобраться в нас самих: чего хотим и к чему стремимся мы сами, и понять, нельзя ли примирить наши точки зрения. Сейчас обеими сторонами движут идеи непримиримого конфликта интересов, которые даже их обсуждение делают бесполезным, если не невозможным в принципе.

Издатель : Но то, чего хотим мы, следует оставить в покое и не подвергать нападкам. С Германией на эту тему не очень-то поспоришь: единственный действенный довод – быть настолько сильными, чтобы она не напала на нас.

Н. Э .: Но немцы говорят в точности то же самое. Они полагают, что Россия в один прекрасный день нападет на них, а Австрия боится, что в нее вторгнется Франция, союзник России, и что мы поддержим Францию; и для предотвращения всего этого они должны наращивать свои вооруженные силы.

Издатель : Конечно, я не могу глубоко вдаваться в сказанное вами, но ваши идеи производят на меня впечатление, если позволите так выразиться, глубоко умозрительных, теоретических, неприменимых на практике – и опасных. Война надвигается, и встретить ее необходимо в полной боеготовности, а единственное воздействие книг, подобных вашей, – если это воздействие вообще имеет место – состоит в ослаблении нашего желания быть готовыми к войне и смотреть в лицо фактам. Войны были и будут всегда. Они свойственны человеческой природе, а человеческую природу изменить невозможно. Извините, но мы не можем издать книгу такого рода, особенно теперь. Возможно, за это могло бы взяться одно из квакерских издательств.