Тайлер Коуэн - Среднего более не дано. Как выйти из эпохи великой стагнации

Или взять, к примеру, регионы, где движение «Захвати Уолл-стрит!» получило наиболее мощную поддержку. Это движение отличается наибольшей привлекательностью для молодежи из семей, относящихся к верхней прослойке среднего класса, особенно для не получивших признания студентов старших курсов гуманитарных факультетов, лишенных перспектив найти высокооплачиваемую, способную поднять их на верх социальной лестницы работу. Настроения рабочих портовых доков г. Элизабет, Нью-Джерси, бедствующих горных районов Огайо или дающих детям домашнее образование религиозных сектантов из Айдахо всеамериканским феноменом не стали.

Если спроецировать данные тенденции на будущее, то можно предположить, что лица с высоким уровнем зарплат будут придерживаться ценностей, проповедуемых сегодняшними умеренными демократами. Их знаменами будут прогресс, разнообразие и социальная справедливость, хотя они вряд ли будут горячими приверженцами прогрессивного налогообложения. Некоторых из них можно будет отнести к «либертарианцам с маленькой буквы», но этим самым либертарианцам будут нравиться те же анекдоты и телешоу, что и умеренным демократам из среды хорошо зарабатывающих специалистов. Лица с меньшим уровнем заработной платы разделятся на две группы — придерживающихся более радикальных взглядов консерваторов и получателей помощи в рамках социальных программ, поддерживаемых умеренными демократами. Я вовсе не намекаю, что последние будут цинично голосовать за умеренных демократов только для того, чтобы и дальше получать пособия. Голосовать за них они будут потому, что умеренными демократами будет предлагаться картина мира, где этим людям найдется место, картина мира, обещающая им высокий статус и уважение, что и поможет заручиться их политической лояльностью. Лица же, придерживающиеся религиозных и националистических взглядов консервативного толка, станут еще более радикальными в своих убеждениях. Подобное описание уже в значительной мере соответствует картине американского политического спектра и сообразуется с миром, где наблюдается растущая поляризация доходов и перспектив на рынке труда.

Если вдуматься, то можно прийти к выводу, что, в действительности нам не стоит ожидать того, что рост неравенства доходов и имущественного положения приведет к революции и восстаниям. И это — в силу весьма простой психологической причины: большая часть людской зависти направлена на знакомых и коллег. По крайней мере в США значительная часть злобы, имеющей денежную подоплеку, направлена не на миллиардеров или играющих чужими деньгами финансистов, пусть даже нечистых на руку. Она направлена на парня, работающего в другом конце офиса и получившего большую прибавку к зарплате. Она направлена на мужа сестры вашей супруги, потому что он зарабатывает на 20% больше вас. Она направлена на ваших бывших одноклассников. Поэтому-то многих и не беспокоит неравенство доходов и имущественного положения на макроэкономическом уровне: большинство из нас не сравнивают себя с миллиардерами. Гор Видал высказался по этому поводу предельно откровенно: «Как только один из моих друзей добивается успеха, маленькая часть меня умирает». В настоящее время крупнейший предмет зависти в США — это, наверное, страницы пользователей в Facebook, а не яхтенный причал или довольно популярные телешоу о жизни богатых и знаменитых.

Иногда я мучаюсь вопросом, почему такое число относительно состоятельных интеллектуалов ведут эгалитарную атаку против привилегий богатых граждан. Общественное положение одной группы определяется деньгами, другой — интеллектом, так, может быть, они соперничают друг с другом за общее общественное уважение? В этом соперничестве, по крайней мере — в Соединенных Штатах, общественное положение интеллекта верх одержать не может. Возможно, именно в силу этого высокий статус состоятельных граждан, а если уж на то пошло, и высокий статус знаменитостей, так сильно раздражает наш класс интеллектуалов. Однако класс этот невелик числом, поэтому само по себе растущее неравенство доходов к политической революции, воображаемой самими интеллектуалами, не приведет.

Политическое устройство США вряд ли рухнет, но тем не менее мы все будем рассматривать послевоенный период в качестве особого времени. В нашем будущем будет больше состоятельных людей, чем когда-либо раньше, но также — и гораздо больше малоимущих, включая тех, у кого не всегда будет возможность воспользоваться самыми элементарными государственными услугами. Вместо того чтобы выровнять наш бюджет за счет повышения налогов и снижения социальных выплат, мы просто позволим реальным зарплатам многих трудящихся упасть и таким образом будем способствовать созданию нового подкласса. По-настоящему остановить этот процесс мы не пытаемся. Тем не менее по удивительному стечению обстоятельств это не вызовет классовых потрясений вследствие общего старения американского общества и доступности большего числа недорогих развлечений. Возможно даже, что однажды недорогих или даже бесплатных развлечений будет столько, что время это будет чем-то напоминать коммунистическую утопию Карла Маркса, хотя и созданную в рамках капиталистической системы. Это и есть настоящий свет в конце туннеля. Однако если мы однажды к этому и придем, это произойдет уже после периода, охватываемого настоящей книгой.