Коллектив авторов - Реформы в России в 2000-е годы. От законодательства к практикам

Ставка делается на крупных и сверхкрупных производителей продовольствия. Не получив желаемых результатов от развития фермерства в 1990-е годы, российское государство сделало ставку на «ручное управление» ограниченным числом агрохолдингов, создаваемых в ходе вертикальной и горизонтальной интеграции. Эти агрохолдинги – гибридная реальность между восстановлением советских совхозов и ультракапиталистической эксплуатацией [Никулин, 2010; Davydova,

Franks, 2015]. Возникнув на волне кризиса 1998 г., эти структуры стали основными реципиентами государственной помощи. Агрохолдинги зависят от государственного финансирования, но одновременно государство является заложником этой политики, поскольку ситуация на продовольственных рынках сверхчувствительна к положению дел в этих структурах, что превращает агрохолдинги в сильных и жестких лоббистов.

Легитимация национал-консервативного сдвига в аграрной политике апеллирует к заботе о здоровье населения. Априори верным считается утверждение, что импортные продукты «грязные», перекормленные ядохимикатами, содержащие ГМО и проч. В противовес этому отечественные продукты презентируются как «чистые», гарантирующие здоровье нации. И у этой позиции есть основания: в России на 1 га используется в 10 раз меньше минеральных удобрений, чем в Италии, Германии и в 100 раз меньше, чем в Новой Зеландии [Варшавский, 2014, с. 110].

«Из-за нехватки денег у нас экологически чистая продукция выращивается. На Западе продукции получают много, но и нормы внесения удобрений у них огромные. Мы стараемся за счет севооборота урожай поддерживать. Наши люди предпочитают свою продукцию, они чувствуют вкус ее. Импортное яблоко лежит месяц и не портится. Почему? Потому что химия» (глава районной администрации Смоленской области).

Характерно, что в официальном дискурсе не обсуждается, какая нагрузка ложится на потребителей при доминировании протекционистского сценария. Забота о потребителе, чтобы он получал «здоровые, чистые» отечественные продукты вместо «вредных» иностранных, замалчивает то обстоятельство, что эта политика ведет к росту цен. Санкции против России в значительной степени касались чиновников. Принятые российскими властями контрсанкции легли на плечи потребителей через повышение цен на продукты питания и сокращение выбора. Кроме того, оголившийся российский рынок стали заполнять отечественные продукты сомнительного качества, стремительно выросла доля фальсифицированных продуктов питания. Это связано как с ограниченностью ресурсной базы (например, нехваткой сырого молока для производства сыров), так и со смещением спроса на нижний ценовой сегмент ввиду падения покупательной способности населения.

«Если брать АПК, то это один из немногих секторов экономики, где есть хоть какие-то предпосылки для импортозамещения, поэтому, по крайней мере на уровне риторики, лоббистам есть что предложить. И когда они обещают нарастить выпуск, то не говорят, какого качества будут товары. Последние месяцы валом идут проверки по всей стране; молочная, мясная продукция – везде несоответствие стандартам » (научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений).

Фактически государство монополизировало право трактовать понятие «продовольственная безопасность» в духе национал-протекционизма, заблокировав как либеральную традицию, так и идею продовольственного суверенитета «снизу», что подразумевает широкое участие мелких производителей в создании местного продовольственного рынка. Причем эти дискурсы оказались непопулярными по принципиально разным причинам. Либеральный – в силу численного меньшинства и слабой мобилизации их сторонников. Продовольственный суверенитет «снизу», наоборот, массово представлен в практиках россиян, хозяйствующих на своих дачах и личных подсобных хозяйствах. Но эта деятельность не находит поддержки в официальном дискурсе, более того, критикуется как «анахронизм». Идея продовольственного суверенитета «снизу» жива в практиках, не пробиваясь в официальный дискурс. Про движение Via Campesina, популярное в Латинской Америке и в Европе, в России мало кто знает. Как точно подметил наш респондент: «Вместо Via Campesina у нас работает Via Kremlina». Идея продовольственного суверенитета в виде самоорганизации мелких производителей при поддержке гражданского общества вытеснена в самый дальний угол общественной дискуссии.

«Люди это не осознают как некую коллективистскую задачу солидарности, но они втихаря практикуют на уровне отдельных домохозяйств, на уровне неформальных сетей. И почему концепция тихая? Потому что такова политическая ситуация. Там, где люди пытались что-то создать – Крестьянский фронт, Народный фронт – все это через несколько лет или разгромлено, или возглавлено представителями «Единой России». Не имея удачных образцов политической деятельности, люди стараются быть аполитичными » (аграрный экономист, РАНХиГС).