Коллектив авторов - Реформы в России в 2000-е годы. От законодательства к практикам

Тема продовольственной безопасности в России неотделима от общего вектора ее внутренней и внешней политики. Маятник Кремля то приближался, то отдалялся от либерального курса, что прямо диктовало отношение к продовольственной безопасности как независимости от импорта. Ярко и зримо это проявилось в спорах о целесообразности вступления России в ВТО.

Переговоры по поводу вступления России в ВТО были настолько долгими, что финал казался почти невозможным. Это обусловило полное равнодушие экономических агентов к теме ВТО. Однако, как только переговоры вышли на финишную прямую, представители аграрного сектора стали активно противостоять вступлению страны во всемирный торговый клуб [Барсукова, 2013а]. (Пожалуй, только экспортеры зерна сохраняли спокойствие, поскольку их интересы не затрагивались членством в ВТО.) Аграрии доказывали, что обязательства, которые берет на себя Россия, вступая в ВТО, несут угрозу продовольственной безопасности. Аграрии формировали мнение об альтернативности выбора: либо ВТО, либо продовольственная безопасность России.

Восприятие ВТО как угрозы продовольственной безопасности России подтверждается анализом российских печатных СМИ. Обсуждение ВТО в СМИ шло по нарастающей в 2000-е годы и достигло «пика» в 2006 г., когда Россия договорилась с США по вопросу членства в ВТО. Однако это ни к чему не привело, что обусловило резкий спад интереса к данной теме. Постепенно настроение власти и общества дрейфует в сторону подготовки страны к «осадному положению». Слабая интеграция России в мировую экономику трактуется как спасение от мирового финансового кризиса 2008–2009 гг., что выразил В. Путин: «Мы стремились в ВТО, но вы нас, к счастью, не пустили». Однако в 2012 г. либеральные настроения в политике реанимируются. Верховная власть форсирует переговоры по вступлению России в ВТО [Барсукова, Коробкова, 2014].

Наиболее активное сопротивление вступлению в ВТО оказали аграрии. Они доказывали погубность этого шага, его несовместимость с курсом на продовольственную безопасность. Опасения вызывал не сам торговый клуб, а конкретные условия, на которые соглашалась России. И действительно, прежняя Государственная программа развития сельского хозяйства на 2013–2020 гг., нацеленная на достижение контрольно-целевых показателей Доктрины, была отправлена на доработку с учетом обязательств, которые принимала на себя Россия как член ВТО. Оппоненты подчеркивали, что членство РФ в ВТО не позволит достичь целей, которые были зафиксированы Доктриной продовольственной безопасности.

Сопротивление, которое оказали аграрии, было нешуточным. Их представители стали лидерами движения «Стоп-ВТО» (), создали аналитический центр «ВТО-Информ», отвечающий за «патриотическую экспертизу» вступления в ВТО (), организовывали митинги и проч. Даже пытались вынести вопрос о присоединении к ВТО на всенародный референдум, в чем им было отказано ЦИКом. Позицию аграриев поддержали три из четырех парламентских партий. Протокол о вступлении России в ВТО был ратифицирован только за счет «Единой России», все остальные думские партии проголосовали «против». Аграрии видели угрозу в грядущем снижении импортных пошлин, в сокращении господдержки сельхозпроизводителей, в ограничении возможностей использовать отечественные фитосанитарные нормы для запрета импорта продовольствия. Вступление в ВТО трактовалось аграриями как национальное предательство, которое приведет к развалу отечественного аграрного бизнеса и ударит по здоровью нации [Барсукова, 20136]. (Более подробно тематика ВТО обсуждается в следующем параграфе.)

Предельно упрощая ситуацию, можно утверждать: сторонники членства РФ в ВТО в своей аргументации не вспоминали про продовольственную безопасность, считая ее досадным отклонением от либерального курса, а противники вступления в ВТО, наоборот, акцентировали внимание на продовольственной безопасности, которая ставилась под удар членством России в ВТО. Аграрному лобби не удалось заблокировать вступление в ВТО. Верховная власть в лице В. Путина жестко и однозначно дала понять, что курс на международную интеграцию не подлежит обсуждению. Термин «продовольственная безопасность» становится символом оппозиции, и полностью уходит из риторики официальных государственных лиц и провластных политических лидеров [Барсукова, Коробкова, 2014]. В связи с этим на момент вступления в ВТО и последующий период, вплоть до 2014 г., упоминание продовольственной безопасности в российских печатных СМИ существенно сократилось (рис. 1). В 2012–2013 гг. продовольственная безопасность списывается в архив российской истории как очередной неудачный «ляп» политики Д. Медведева.