Адам Смит - Исследование о природе и причинах богатства народов

Итак, подобного рода монопольные компании во всех отношениях являются вредными, всегда более или менее невыгодными для стран, в которых они учреждаются, и гибельными для тех, которые имеют несчастье оказаться под их управлением.

Хотя поощрение вывоза и затруднение ввоза представляют собою два главных средства, при помощи которых меркантилистическая система хочет обогащать любую страну, по отношению к некоторым особым товарам она все же, по-видимому, идет противоположным путем: стоит за затруднение вывоза и за поощрение ввоза. Однако ее конечная цель, как она утверждает, всегда одна и та же, а именно обогащение страны посредством благоприятного торгового баланса. Она затрудняет вывоз промышленного сырья и орудий производства, чтобы дать нашим рабочим преимущество и позволить им успешно конкурировать с рабочими других наций на всех иностранных рынках; ограничивая таким образом вывоз немногих товаров, не очень дорогих, она имеет в виду вызвать гораздо больший и гораздо более ценный вывоз других. Она поощряет ввоз сырья для мануфактур, чтобы население нашей страны могло перерабатывать его дешевле и чтобы этим был предотвращен более значительный и стоящий дороже ввоз мануфактурных изделий. Я не вижу, по крайней мере в нашем своде законов, никаких поощрительных мер в пользу ввоза орудий производства. Когда мануфактурная промышленность достигает известной степени развития, производство орудий производства само становится занятием большого числа очень важных мануфактур. Предоставление особого поощрения ввозу таких орудий производства слишком нарушало бы интересы этих предприятий. Поэтому их ввоз не только не поощрялся, но часто совсем воспрещался. Так, ввоз шерсточесальных аппаратов был воспрещен законом, изданным в 3-й год правления Эдуарда IV; исключение было сделано только при ввозе из Ирландии или при ввозе их в качестве призового груза или груза, спасенного при кораблекрушении. Запрещение это было возобновлено законом в 39-м году правления Елизаветы и было продолжено и установлено навсегда последующими законами.

Ввоз сырья для промышленности иногда поощрялся освобождением его от пошлин, которыми облагались другие товары, а иногда премиями.

Ввоз шерсти из ряда стран, хлопчатой бумаги из всех стран, нечесаного льна, большей части красильных веществ, большей части невыделанных кож из Ирландии или британских колоний, тюленьих кож с британских промыслов в Гренландии, чугуна и полосового железа из британских колоний, а также ввоз некоторых других видов промышленного сырья поощрялся освобождением от всяких пошлин при условии надлежащей регистрации в таможне. Возможно, что эти изъятия, равно как бо́льшую часть наших других торговых правил, исторг у законодательства частный интерес наших купцов и владельцев мануфактур. Тем не менее они совершенно справедливы и разумны, и если, не посягая на нужды государства, их можно было бы распространить на все другие виды промышленного сырья, общество, без сомнения, выиграло бы от этого.

Однако жадность наших владельцев крупных мануфактур в некоторых случаях распространяла эти изъятия гораздо дальше того, что может быть с основанием признано сырьем для их работы. Законом 24-го года правления Георга II, гл. 46, была установлена незначительная пошлина, всего только в 1 пенни на фунт, при ввозе иностранной суровой пряжи вместо гораздо более высокой пошлины, какою она облагалась прежде, а именно в 6 п. с фунта парусной пряжи, в 1 шилл. с фунта французской и голландской пряжи и в 2 ф. 13 ш. 4 п. с центнера русской льняной пряжи. Но наши владельцы мануфактур недолго удовлетворялись этим понижением. Законом, изданным в 29-м году правления этого же короля, гл. 15, вместе с предоставлением премии при вывозе британского и ирландского полотна, цена которого не превышала 18 п. за ярд, была также отменена даже эта незначительная пошлина при ввозе суровой льняной пряжи. Однако в различных операциях, необходимых для изготовления льняной пряжи, затрачивается гораздо больше труда, чем в последней операции – выделке полотна из льняной пряжи. Не говоря уже о труде тех, кто выращивает лен, и о труде чесальщиков льна, требуются по меньшей мере три или четыре прядильщика, чтобы давать постоянное занятие одному ткачу, и более 4/5 всего количества труда, необходимого для изготовления полотна, затрачивается при изготовлении льняной пряжи; но наши прядильщики состоят из бедняков, обычно женщин, разбросанных в различных частях страны, не встречающих поддержки или защиты. Не от продажи их работы, а от продажи законченного продукта ткачей получают свою прибыль наши владельцы крупных мануфактур. Подобно тому как в их интересах продавать готовые изделия возможно дороже, так и в их интересах покупать нужное им сырье возможно дешевле. Добиваясь от законодательства премий при вывозе их собственного полотна, высоких пошлин при ввозе всех иностранных полотен и полного воспрещения употребления внутри страны некоторых сортов французского полотна, они стараются продавать свои собственные изделия возможно дороже. Поощряя ввоз иностранной льняной пряжи и вызывая таким образом конкуренцию с нашей собственной пряжей, они стремятся возможно дешевле покупать труд бедных прядильщиков. Они одинаково стремятся понижать заработную плату своих ткачей, как и заработок бедных прядильщиков, и, конечно, отнюдь не ради рабочих они стараются повысить цену готового продукта или понизить цену сырых материалов. Наша меркантилистическая система поощряет главным образом ту именно промышленность, которая ведется в пользу богатых и сильных. Та промышленность, которая ведется в интересах бедных и нуждающихся, слишком часто оказывается в пренебрежении или стесняется.