Адам Смит - Исследование о природе и причинах богатства народов

Положим, купец А в Эдинбурге выписывает на Б в Лондоне вексель сроком на два месяца. В действительности Б в Лондоне ничего не должен А в Эдинбурге, но он соглашается акцептовать вексель А с условием, что до наступления срока платежа он выпишет на А в Эдинбурге другой вексель на ту же сумму вместе с процентами и комиссией тоже сроком на два месяца со дня написания. Согласно этому условию Б до истечения первых двух месяцев выписывает такой вексель на А в Эдинбурге, который в свою очередь до истечения следующих двух месяцев выписывает новый вексель на Б в Лондоне тоже сроком на два месяца, а до истечения дальнейших двух месяцев Б в Лондоне выписывает на А в Эдинбурге еще один вексель тоже сроком на два месяца. Такая процедура иногда тянулась не только несколько месяцев, но и ряд лет, причем вексель всякий раз возвращался к А в Эдинбурге с накопившимися процентами и комиссией за все предыдущие векселя. Процент устанавливался в размере пяти годовых, а комиссия всегда была не ниже полупроцента за каждый вексель. Поскольку такая комиссия взималась более шести раз за год, деньги, которые А мог получить таким способом, должны были обходиться ему несколько дороже, чем по 8 % в год, а иногда и значительно дороже – именно когда повышался размер комиссии или когда ему приходилось платить сложные проценты на проценты и комиссию за предыдущие векселя. Практика эта получила название добывания денег посредством обращения.

В стране, где обычная прибыль на капитал в большей части коммерческих предприятий признается равной от 6 до 10 на сто, лишь очень удачная спекуляция может принести такую выручку, которая не только покроет громадные издержки, связанные с заключенным для нее займом, но и даст еще хорошую добавочную прибыль спекулянту. Между тем обширные операции предпринимались и производились в течение нескольких лет при отсутствии каких-либо иных средств для них, кроме тех сумм, какие удавалось получить с такими чрезвычайно большими издержками. Спекулянты, без сомнения, в своих золотых сновидениях отчетливо видели эту большую прибыль. Однако при пробуждении, к концу своих операций или когда они больше не были в состоянии продолжать их, им редко, мне думается, удавалось видеть реализацию этих надежд. [168]

Векселя, которые А в Эдинбурге выписывал на Б в Лондоне, он регулярно учитывал за два месяца до срока в каком-нибудь банке или у какого-нибудь банкира в Эдинбурге, а векселя, которые Б в Лондоне выписывал взамен этого на А в Эдинбурге, учитывались Б или в Английском банке, или у других лондонских банкиров. Все суммы, которые выдавались под такие обращающиеся векселя, выплачивались в Эдинбурге билетами шотландских банков, а в Лондоне, когда они учитывались в Английском банке, – билетами этого последнего. Хотя векселя, под которые выдавались эти билеты, все оплачивались по очереди, когда наступал их срок, однако стоимость, действительно выданная под первый вексель, в действительности никогда не возвращалась к банку, выдавшему ее; в самом деле, еще до наступления срока каждого векселя всегда выписывался новый вексель на несколько бо́льшую сумму, чем вексель, подлежащий в скором времени оплате, причем учет этого нового векселя был безусловно необходим для оплаты векселя, срок которого скоро истекал. Поэтому уплата по нему являлась целиком фиктивной. Струя денег, отливающая благодаря этим обращающимся векселям из касс банка, никогда не возмещалась другой струей, действительно притекавшей к ним.

Количество бумажных денег, выпускавшихся под эти обращающиеся векселя, во многих случаях достигало всей суммы, предназначавшейся на выполнение какого-либо обширного и дорогостоящего сельскохозяйственного, коммерческого или промышленного предприятия, а не только той ее части, которую должен был бы держать при себе, не вкладывая их в дело и наличными деньгами, предприниматель для производства текущих платежей, если бы вообще не было бумажных денег. Вследствие этого бо́льшая часть этих бумажных денег превышала стоимость золота и серебра, которые обращались бы в стране, если бы не было бумажных денег. Они, следовательно, превышали то количество, какое легко могло поглотить и применить обращение страны; поэтому они немедленно притекали обратно в банки для обмена на золото и серебро, которые банки вынуждены были добывать во что бы то ни стало. Вот этот-то капитал эти прожектеры очень ловко ухитрялись извлекать из банков не только помимо их ведома или обдуманного согласия, но и в течение некоторого времени, пожалуй, при отсутствии у банков малейшего подозрения насчет того, что они фактически ссудили его.