Трауинн Эггертссон - Несовершенные институты. Возможности и границы реформ

В главах 2 и 3 я модифицирую стандартные методы теории рационального выбора путем включения в них того, что я называю социальными моделями процесса принятия решений. Моя аргументация заключается в том, что как обычные люди, так и политические деятели ведут себя подобно представителям социальных наук, когда пытаются понять социальные структуры и принимать решения в социальном окружении: они стремятся уложить его сложность в простые социальные модели. Те социальные модели, которые специально структурируются для разработки политики (акторами одного или другого типа), я называю политическими моделями. Хотя предполагается, что акторы ведут себя рационально, в терминах своих политических моделей, сложность их выбора зависит от сложности этих моделей. Данный подход не исключает возможности того, что иногда акторы следуют рутинам. Особенно меня интересует идеологический дрейф – связанный с движением социальных моделей отдельных групп в сопоставимых направлениях, например с движением к более религиозному (светскому) государству или к централизации (децентрализации) экономической деятельности.

В главах 4–7 исследуются различные аспекты ловушек бедности и рассматривается научная литература в поисках их объяснения. Ловушки бедности, которые обычно включают политические, экономические и культурные элементы, представляют социальное равновесие на низком уровне технологического развития и дохода. В этих главах обсуждается, например, политическая логика несовершенных экономических институтов; роль неэффективных социальных норм; а также причины, по которым социальные институты могут быть эффективны в обычном статическом состоянии, но при этом обладать неэффективной динамикой, блокирующей структурную реформу. Чтобы дополнить теоретический раздел книги и довести до кульминации обсуждение ловушек бедности, я включил в книгу исследование конкретной ситуации о причинах голода в Исландии. Смертельная ловушка бедности в этой стране включала как внешние, так и внутренние элементы, а мой анализ сосредоточен на загадке пропавшей отрасли – широкомасштабного рыболовства, которое возникло только к концу XIX века.

В части III я обращаюсь к проблеме институциональной политики и ее разработки. Это исследование я начинаю, в поисках ориентиров, с обращения в главе 8 к теории экономической политики, которая возникла после Второй мировой войны, чтобы подкрепить макроэкономическую политику и планирование. В действительности теория экономической политики представляет применение математической теории принятия решений на основе которой формулируются рекомендации для политиков о том, как использовать политические модели для достижения наилучших возможных макроэкономических результатов. Хотя данный подход не связан ни с одной из конкретных экономических теорий, его основатели иллюстрировали свой метод с помощью традиционной кейнсианской макроэкономики, которая была в моде в то время. Я вкратце описываю, как макроэкономика рациональных ожиданий преобразовала наш образ мысли о политике, приписывая политические модели репрезентативным экономическим акторам, а также предполагая, что частные акторы способны оказывать противодействие политике. Я также обсуждаю макроэкономику ограниченной рациональности, которая исследует то, как различные акторы формируют, уточняют и координируют свои политические модели, что выступает необходимым условием достижения равновесия рациональных ожиданий. Наконец, я формулирую некоторые уроки, которые можно вынести для институциональной политики из более чем полувековых размышлений о макроэкономической политике.

В главе 9 обсуждается, как эндогенная политика ограничивает институциональную реформу, осуществимую практически, и даже ей препятствует, если буквально воспринять логику стандартных теорий рационального выбора. Если социальные структуры известны полностью, то парадокс Бхагвати говорит нам о том, что в ситуации социального равновесия не существует акторов, которые желали бы и были бы способны к реформе социальных институтов (за пределами того, что уже было сделано или запланировано). Ограниченность информации и неполнота политических моделей несколько ослабляют парадокс Бхагвати, создавая возможности для консультирования и убеждения (особенно во времена повышенной неопределенности), что может привести к пересмотру политики. И все же один из моих главных выводов заключается в том, что экономисты склонны недооценивать значение эндогенной политики и границы реформ.