Салават Асфатуллин - Экономическая безопасность страны

Нынешнее положение с оплатой труда в стране стало тормозом ее дальнейшего экономического роста. Ужатый до предела потребительский спрос не может служить стимулом для развития экономики. Социальные стандарты в нашем обществе недопустимо низки, и их невозможно повысить без активного участия государства в процессах оплаты труда и перераспределения доходов (рис. 1.9).

Минимальный размер оплаты труда составляет всего 900 руб. Средний прожиточный минимум – более 2500 руб. Это – геноцид собственного народа, далеко не самого худшего в мире, надо сказать.

Между тем расчеты ученых показывают, что, перераспределив всего 13 % зарегистрированного совокупного дохода самых богатых слоев, можно вдвое поднять благосостояние 60 % самых низкооплачиваемых людей. И это не потребует никаких чрезвычайных мер – достаточно использовать существующий налоговый механизм, не говоря уже о прогрессивном налогообложении, применяемом во всем мире. Это могло бы существенно снизить социальную напряженность в стране.

Повышение заработной платы позволит поднять платежеспособный спрос населения, стимулировать экономику, укрепить социальную сферу. По мнению известного экономиста Аганбегяна, экономика в России стала рыночной, а зарплата осталась «советской», и в изменившихся условиях ее теперь не хватает ни на лечение, ни на отдых, ни на покупку квартиры. Мы до сих пор тратим «на жизнь», т. е. на продукты, товары и услуги до 70 % заработанного. Для сравнения: в рыночных странах на их оплату уходит всего 25–35 % заработанного. 30–35 % уходит на налоги; до 25–30 % – на оплату жилья и коммунальных услуг; 5-10 % откладывают на будущую пенсию, 5 % – на медицинскую страховку, а также на отдых и высшее образование детей.

Рис. I.9. Распределение населения по величине среднедушевых денежных доходов в % от общей численности населения

Государство срочно должно законодательно установить несколько основных параметров по оплате труда.

Первый: никто не имеет права платить меньше прожиточного минимума.

Второй: разрыв между нижним и верхним пределами оплаты труда не должен превышать 4,5 раз.

Остальное, в частности, какими должны быть межразрядные коэффициенты и доплаты, должны решить отрасли и регионы. А окончательные коррективы установят конкретные плательщики зарплат в пределах установленных им допусков. Параллельно надо поднимать и нижнюю планку, доведя ее до двух прожиточных минимумов в ближайшие 3 года (рис. 1.10).

Рис. 1.10

Как мы дошли «до жизни такой», хорошо описал Сергей Пыхтин в журнале Госдумы и Совета Федерации в 2001 г. Предлагаю ее вашему вниманию.

«В России оплата наемных работников всегда была сравнительно невысока. В структуре затрат на производство промышленной продукции ее доля составляла примерно 15 %. Правда, столько же, если не больше, население получало еще и через общественные фонды потребления (строительство и содержание жилищ, просвещение, здравоохранение, отдых, социальное обеспечение и страхование, дотации на потребительские, в частности детские, товары и т. д.). Их общая доля составляла примерно 35–40 % от ВВП. Не так уж и мало по сравнению с такими социально ориентированными странами современной Европы, как Германия, Швеция или Великобритания.

Ныне ситуация с оплатой живого труда выглядит удручающе. Общественные фонды потребления исчезли вместе с гибелью “советского общества”, а их активы, создававшиеся в течение не менее 50 лет, разделили судьбу наиболее привлекательных частей национального имущества. Под видом приватизации их попросту растащили. Для живого труда остались лишь три источника существования “чистая” зарплата (уровень которой снизился, причем в разы), “конвертные” выплаты, дающие возможность предприятиям уйти от налогообложения, и “теневые доходы” тех, кто занят в криминальном бизнесе (в 1998 г. скрытая зарплата составляла 24 % общей оплаты труда). Несовместимость такого положения вещей с моральными устоями общества очевидна.

Показательны и темпы вывоза капитала за границу. Как полагают эксперты, за истекшее десятилетие скрытый экспорт капитала составил 1 трлн долл. В итоге хозяйственный потенциал страны оказался обескровленным, лишившись оборотных средств. Если на начало 1992 г. они составляли 23 % национального богатства, то к 1998 г. их доля снизилась до 1 %. Во многих же странах с нормально развивающейся экономикой (в том числе и в СССР в прошлом) удельный вес таких средств составляет примерно 20–30 % стоимости производительного капитала.