Уильям Истерли - В поисках роста - Приключения и злоключения экономистов в тропиках

В следующий раз мне не так повезло. Меня остановил полицейский на автомобиле. На вопрос, в чем я провинился, он объяснил мне, что я совершил серьезное нарушение, провозя книги без разрешения . У меня в багажнике действительно лежал ящик с книгами. Я осмелился запихать ящик книг в «Фольксваген-рэббит». Кем я себя вообразил? Транспортной компанией? Это серьезное нарушение требовало визита на пост полиции. (Мои мексиканские друзья говорили мне: «Ни в коем случае не давай им затащить себя на пост».) Я предложил заплатить штраф за мое страшное преступление тут же, на месте, и дело было улажено. (Стыдно признаться, сколько я заплатил в качестве взятки. Когда меня поймали, у меня не было мелких купюр.)

После этого я разработал схемы действий для избежания полицейской обираловки. Если полицейские были без машины, я продолжал изображать идиота, не понимающего ни слова по-испански. В следующий раз, когда мне встретился полицейский на автомобиле, я проигнорировал приказ остановиться и ехал, пока не добрался до частного университета, куда, собственно, и направлялся. Частная собственность была, видимо, безопасным убежищем, и полицейский, доехав до ворот, повернул обратно несолоно хлебавши.

Для бедных жителей Мехико дела обстояли не так весело — полиция регулярно собирала с них дань. Говорили, что у каждого отделения полиции есть ежемесячная квота по сбору взяток, из которой часть получали вышестоящие начальники. Все знали про коррупцию, но любые попытки что-то изменить оказывались тщетными. Феномен продажной полиции не ограничивается Мексикой — в разных странах, от Ямайки до Уганды, от Индии до Молдовы, бедняки отмечают, что жестокость и коррумпированность полиции — предмет их серьезного беспокойства [3] Narayan et al. 2000a, chap. 6, p. 11. .

Коррупция встречается в богатых странах и бедных, крошечных и громадных, христианских и мусульманских, африканских и азиатских, в странах Старого и Нового Света. Хотя встречается она повсюду, существует лишь несколько способов измерения глубины коррупции в разных странах. Я расскажу об этих способах чуть позже, а начну с конкретных историй, чтобы показать повсеместность коррупции.

Джозеф Коорс, владелец пивоварни в Денвере, вложил много денег в поддержку Рональда Рейгана. Когда его завод по производству пивных банок должен был утилизировать вредные отходы, Рейган назначил нескольких членов клана Коорса в Агентство по защите окружающей среды, которое вслед за этим отменило ограничения на захоронение ядовитых отходов в штате Колорадо. Публика возмутилась тем, что Коорс купил право на захоронение ядовитых отходов — мало ему, что пиво у него разбавленное [4] Theobald 1990, p. 55. .

Психолог Дэн Секен утверждал в 1988 г., что его попросили признать умственно неуравновешенными американских чиновников, которые обнаружили коррупцию в Госдепартаменте и Министерстве обороны. Дискредитировать этих людей пытались их собственные начальники, требуя, чтобы их признали сумасшедшими (чиновников, а не начальников) [5] Theobald 1990, p. 68. .

В Японии государственный прокурор выявил схему, по которой бизнесмены, нуждающиеся в льготах от правительства, организовывали для нужных чиновников бесплатные развлечения. Демонстрируя свою неусыпную бдительность в борьбе с коррупцией, японское правительство в августе 1988 г. перевело этого прокурора в отдаленный приморский город [6] New York Times , August 14, 1998. .

В Эквадоре в феврале 1997 г. агенты президента Абдалы Букарама, как сообщалось, взяли три миллиона долларов в местной валюте из Центрального банка и доставили награбленное в канцелярию президента незадолго до официального истечения срока его полномочий [7] Dow Jones International News Service, July 29, 1998. .

Брат мексиканского президента Карлоса Салинаса участвовал в прибылях от наркобизнеса. Это объясняет, откуда на его счету в швейцарском банке оказались 132 миллиона долларов. Между тем личный секретарь президента Салинаса Хусто Сеха Мартинес не смог объяснить, как он скопил 3 миллиона долларов с 1988-го по 1994 г. при ежегодном заработке в 32 400 долларов [8] New York Times , July 17, 1998. .

В одном южноиндийском штате в конце 1970-х гг. коррупция поразила систему ирригации. Среди множества видов дохода от коррупции один обозначался эвфемизмом — «сбережения от земли». Господрядчик выполнял меньший объем работы, чем требовалось по его контракту, — например, убирал только один дюйм ила там, где надо было убрать три. Затем подрядчик делил «сбережения от земли» с государственным исполнительным инженером, который к тому моменту уже получил откат в 2,5 % от контракта за то, что предоставил контракт данному подрядчику. «Сбережения от земли» и откаты составляли от 25 до 50 % общей стоимости контракта. Доходы исполнительного инженера от коррупции в девять раз превышали его официальную зарплату. Неудивительно, что в среде ирригационной бюрократии эти прибыльные места продавались и покупались. Исполнительный инженер в этом примере мог заплатить разом сумму впятеро больше его ежегодной зарплаты за двухгодичный контракт, что все равно давало ему возможность получать большой доход. Такая безудержная коррупция, бесспорно, оборачивалась отвратительным функционированием ирригационной системы [9] Wade 1982, pp. 292-293, 305. .