Иммиграция. Перед иммигрантами зачастую стоит непростой выбор: в какой степени они должны интегрироваться в своей новой стране и должны ли они менять гражданство. Независимо от того, какой выбор они сделают, существуют экономические издержки и неодобрение со стороны тех, кто принял противоположное решение. Давайте рассмотрим один случай. Ричард Родригес, американец мексиканского происхождения, который предпочел научиться бегло говорить по-английски вместо того, чтобы говорить на родном испанском, описывает реакции родственников и других членов его этнического сообщества. Поездка в магазин со своей матерью запомнилась ему надолго: «Почо! (американизированный мексиканец. – Перев.) – пробормотала женщина в мексиканском магазине, покачав головой. Я посмотрел на прилавок, где зеленый и красный перец горел как гирлянда на рождественской елке, и увидел недовольное лицо незнакомой женщины. Моя мать смеялась, стоя за мной. (Она-то знала, что ее дети не желают говорить на испанском языке после того, как стали ходить в школу.) Смех моей матери заставил меня предположить, что женщина на самом деле не сердилась. Однако, посмотрев на нее внимательно, я так и не смог увидеть и следа улыбки на ее лице» [295].
Текущие политические дебаты по поводу иммиграции и языка касаются конфликта норм и идеалов. Повторимся, что новое знание помогает нам понять эти споры и влияние политики.
Заключение
Эта книга является своеобразным введением в экономику идентичности. Наша цель заключалась в том, чтобы представить идентичность в наиболее простом виде. После того как мы представили разработанную нами процедуру в главе 3, мы, рассматривая пример за примером, показали, как экономика идентичности и наша модель работают на практике.
Мы с оптимизмом относимся к будущему экономики идентичности по нескольким причинам. Типичный учебник открывает новый мир. Первоклассник, который только учится читать, стоит на пороге огромной библиотеки, книги из которой предстоит прочитать и постараться понять. И наше пособие по экономике идентичности открывает мир, который требует дальнейшего изучения. Изложенная здесь информация подтверждается нашим собственным опытом. Когда мы начали заниматься экономикой идентичности 14 лет назад, у нас не было даже начатков структуры. Мы не могли, например, системно описать наблюдение за каруселью Ирвина Хоффмана или результаты опроса Джеймса Колмана во «Во взрослом обществе», который задавал ученикам вопрос: «Кем бы вы хотели стать: учеником-отличником, спортивной звездой или самым популярным человеком?» [296]Колман искал примеры самопрезентации и хотел выяснить, что является идеалом для ученика. Теперь наша структура позволяет нам видеть общий принцип, который скрепляет все, – идентичность. Эта книга представляет вам результаты.
Спустя примерно десять лет после того, как мы опубликовали нашу первую статью по теме «Экономика и идентичность», наши коллеги-экономисты признали экономику идентичности и стали рассматривать ее с такой точки зрения, о которой мы никогда не подозревали. Они применили наши понятия к экспериментам и дали теоретические объяснения их возникновению. Кроме того, они даже провели некоторый статистический анализ. Некоторые из этих работ описаны в данной книге.
У нас есть все основания полагать, что это лишь начало. В нашу схему вписываются многие стандартные психологические и социологические понятия со значительным обобщением и общей темой: самоимидж, самореализация, ситуация, внутригрупповая идентификация в сравнении с внегрупповой идентификаций, «я» по отношению к другим, социальная структура, власть и индивидуальные различия людей. В каждом из приведенных выше пяти направлений назревают несколько вопросов экономического характера в отношении подхода, связанного с идентичностью. И мы еще не затрагивали основы, такие как история экономических организаций, экономическое развитие, а также природа и ограничения, связанные с компаниями.
Можно рассматривать и более глубокие вопросы. Откуда проистекают нормы и идентичность? Каким образом они изменяются и развиваются? Какова обратная связь между идентичностью, экономической политикой и организациями? Чем объясняется наличие различных идентичностей и норм в разных странах? Что может объяснить возникновение и закат группового конфликта? Если мы поставим эти вопросы и ответим на них, то это приведет и к вполне определенным последствиям.
Читать дальше