Джеймс Рикардс - Смерть денег. Крах доллара и агония мировой финансовой системы

Лавина – это близкая аналогия финансового краха. На самом деле это больше чем аналогия, потому что системный анализ снежной лавины идентичен анализу того, как крах одного банка вызывает каскад банкротств других.

Лавина начинается со снежинки, которая нарушает покой других, и, по мере наращивания темпа, процесс вылетает из-под контроля. Снежинка похожа на банкротство единичного банка, за которым следует возрастающая паника, заканчивающаяся тем, что финансисты теряют работу и вынуждены освобождать помещения разрушенных фирм Уолл-стрит, неся свои фото в рамочках и кружки для кофе. Как снежная лавина, так и банковская паника – это примеры сложных систем, испытывающих то, что физики называют фазовым переходом: быстрая, непредсказуемая трансформация из стабильного состояния в дезинтеграцию, в конечном итоге приход в состояние покоя в новом состоянии, совершенно не сходном с отправной точкой. Динамика одна и та же, как и рекурсивные математические функции, используемые для моделирования обоих процессов. Важно, что отношение между частотой и степенью тяжести событий как функция от масштаба системы, называемое распределением степеней, также одинаково.

При оценивании риска финансового краха необходимо не только представить себе лавину, но и изучить ее. Теория сложных вычислений, впервые выдвинутая в начале 1960-х, нова в истории науки, но она предлагает поразительное проникновение в поведение сложных систем. Многие аналитики используют слова «сложносоставной» и «сложный» как равноправные, но это неточность. Сложносоставной механизм, такой как часы на площади Святого Марка в Венеции, может иметь много движущихся частей, но его без труда можно собрать и разобрать. Детали не адаптируются друг к другу, а сами часы не могут внезапно превратиться в воробья и упорхнуть. Напротив, сложные системы иногда действительно трансформируются и улетают, или скатываются вниз с горы, или разрушают страны. Сложные системы включают движущиеся части, называющиеся автономными агентами, но эти агенты не просто двигаются. Они различны, взаимосвязаны, взаимодействуют и адаптируются. Их разнообразие и взаимосвязанность до некоторой степени поддаются моделированию, но взаимодействие и адаптация быстро ветвятся на кажущуюся бесконечность итоговых результатов, которые можно смоделировать теоретически, но не на практике. Иначе говоря, можно знать, что плохие вещи могут случиться, но никогда нельзя знать точно когда.

Разнообразные часы и моторы – это примеры несвободных систем, которые являются сложносоставными, но не сложными. Напротив, сложные системы встречаются повсюду, например землетрясения, ураганы, торнадо – и фондовые рынки. Каждый человек – это сложная система. Миллиард людей, вовлеченных в торговлю акциями, облигациями и деривативами, образует чрезвычайно сложную систему, которая представляет непреодолимую трудность для постижения, не говоря про вычисление. Эта трудность задачи вычисления не означает, что политики и специалисты по управлению рисками должны опустить руки или использовать воображаемые модели наподобие «экономической стоимости риска». Управление рисками возможно при правильном сочетании инструментов сложных вычислений и еще одной необходимой вещи: смирении относительно возможностей познания.

Вспомните лавину. Альпинисты и лыжники, находящиеся в группе риска, никогда не могут знать, когда лавина начнет движение или которая из снежинок его вызовет. Но они точно знают, что определенные условия более опасны, чем другие, и что возможно принять меры предосторожности. Тщательно изучается влажность или сухость снега, как и температура воздуха и скорость ветра. Что более важно, альпинисты изучают размер снежного покрова, то, что физики называют масштабом системы. Те, кто находится в опасности, знают, что большой снежный покров может вызвать не просто большой сход, а лавину, сильнее экспоненциально , в геометрической прогрессии. Разумные приспособления включают расположение селений в стороне от глубоких ущелий, катание на лыжах вне путей скольжения лавины и восхождение по линиям горного хребта поверх снега. Альпинисты могут также уменьшить масштаб системы снежного покрова с помощью динамита. Нельзя предсказать лавины, но можно постараться оказаться в безопасности.

На фондовых рынках регуляторы слишком часто не оказываются в безопасности, а скорее увеличивают опасность. Разрешать банкам накапливать пакеты деривативов – это все равно что игнорировать накопление снежной массы. Позволить J. P. Morgan расти – это все равно что строить селение на пути схода лавины. Использовать экономическую стоимость риска для измерения опасности для рынка – это все равно что строить горнолыжный подъемник на нестабильный снежный покров с бесплатными билетами для всех. Современная политика финансового регулирования сбилась с курса, потому что модели управления рисками дефектны. Еще более беспокоит тот факт, что руководство Уолл-стрит знает об их дефектности, но все равно их использует, потому что эти модели допускают более высокую долю заемных средств, более высокую выгоду и более крупные бонусы. Регуляторы подозревают то же самое, но тянут время, часто в надежде получить работу в банках, которые они регулируют. Говоря метафорически, поместья банкиров находятся высоко на горном хребте, вдали от селения, тогда как его обитатели, рядовые американцы и жители всего мира находятся на пути опасности.