Альфред Маршалл - Принципы экономической науки

Для целей нашего исследования в данный момент более важными являются изменения, происходящие в нации в целом, чем изменения отдельного индивидуума. Соответствует действительности, что в характере отдельного человека происходят изменения, частично внешне непредсказуемые, а частично — в соответствии с хорошо известными закономерностями. Например, соответствует истине, что средний возраст рабочих, участвующих в трудовом споре, является важным элементом для предсказания направления, в котором будет развиваться этот спор. Но поскольку, если говорить в общем, и среди старых, и среди молодых людей лица с жизнерадостным и пессимистическим характером оказываются примерно в одинаковой пропорции как в одном месте, так и в другом, как в одно время, так и в другое, индивидуальные особенности характера и изменения характера оказываются меньшим препятствием для общего применения индуктивного метода, чем это кажется на первый взгляд. Таким образом, путем терпеливого опроса природы и совершенствования анализа достигается вторжение правления закона во все новые области как терапии, так и экономической науки, и некоторый способ предсказания, независимый от специфического опыта, становится возможным в отношении индивидуального и совместного воздействия всевозрастающего разнообразия факторов.

§ 3. К тому же функция анализа и дедукции в экономической науке состоит не в создании нескольких длинных цепей логических рассуждений, а в правильном создании многих коротких цепочек и отдельных соединительных звеньев. Однако это совсем не простая задача. Если экономист быстро и не задумываясь делает выводы, он будет неправильно выявлять взаимосвязи на каждом этапе своей работы. Ему следует внимательно применять анализ и дедукцию, поскольку только при их помощи он может отобрать правильные факты, надлежащим образом сгруппировать их и сделать пригодными для использования в качестве основы теоретического мышления и практических рекомендаций, и поскольку если любая дедукция неизбежно должна опираться на индуктивные выводы, то столь же неизбежно любой индуктивный процесс должен затрагивать и включать в себя анализ и дедукцию. Или, иными словами, объяснение прошлого и предсказание будущего — это не различные операции, а одна и та же деятельность, осуществляемая в противоположных направлениях; в одном случае — от результата к причине, в другом - от причины к результату. Как удачно говорит Шмоллер, чтобы получить "знание об индивидуальных причинах, нам требуется индукция, окончательный вывод которой представляет собой не что иное, как инверсию силлогизма, который используется в дедукции...

Индукция и дедукция основываются на тех же самых тенденциях, тех же верованиях, тех же потребностях нашего разума".

Мы можем полностью объяснить событие, лишь выявив сначала те события, которые могли оказать на него воздействие, и пути, посредством которых каждое из них в отдельности могло это сделать. До тех пор пока наш анализ любого из этих фактов или отношений является неполным, наше объяснение будет предрасположено к ошибкам, а скрытые в нем выводы будут направлены к индуктивному построению, которое, хотя и может показаться правдоподобным, является ложным. В то же время, поскольку наши знания и наш анализ являются полными, мы можем посредством простого обращения нашего мыслительного процесса сделать дедуктивный вывод и предсказать будущее почти столь же достоверно, как мы могли бы объяснить прошлое на основе подобной исходной суммы знаний. Только когда мы выходим за пределы первого шага, возникает большая разница между достоверностью предсказания и достоверностью объяснения: ведь любая ошибка, допущенная на первом этапе предсказания, будет накапливаться и усиливаться на втором этапе, в то время как при трактовке прошлого маловероятно, что будет происходить накопление ошибок, поскольку наблюдения или исторические свидетельства, возможно, будут способствовать проведению дополнительной проверки при осуществлении каждого шага. Такие же процессы, как дедуктивные, так и индуктивные, используются почти аналогичным образом при объяснении известного факта в истории приливов и в предсказании какого-либо неизвестного факта. [Ср.: Д ж. М и л л ь. Логика, кн. VI, гл. III].

Следует всегда помнить: хотя наблюдение или история могут сообщить нам, что одно событие произошло одновременно с другим или после него, они не могут сказать нам, является ли первое из них причиной второго. Это может быть сделано только путем рационального осмысления фактов. Когда говорится, что определенное историческое событие учит нас тому-то или тому-то, формально не учитываются все условия, которые были налицо в момент события, некоторые из них неявно, если не бессознательно, предполагаются в качестве не имеющих отношения к событию. Такое предположение может быть обоснованным в каком-либо конкретном случае, но может и не быть. Более широкий опыт, более тщательное изучение могут показать, что причины, которыми объясняют это событие, не могли самостоятельно привести к его возникновению; возможно, даже они препятствовали этому событию, которое было вызвано вопреки им другими причинами, оставшимися незамеченными.