Вадим Радаев - Кому принадлежит власть на потребительских рынках - отношения розничных сетей и поставщиков в современной России

В итоге обсуждение возможного компромисса в публичных переговорах пошло не по линии полного отказа от тех или иных требований, а в направлении дифференциации отношений с разными типами поставщиков. Так, розничные компании, входящие в Ассоциацию компаний розничной торговли (АКОРТ), в конце 2007 г. заявили о своей готовности отказаться от множества дополнительных требований, но лишь применительно к отечественным сельхозпроизводителям небрендированной продукции (в отношении которых они и так фактически не применялись). А компания Metro Group даже пыталась «бежать впереди паровоза», объявив ещё летом 2007 г. о планируемой отмене платы за вход в сеть для всех местных сельхозпроизводителей во всех 23 регионах, где открыты её магазины.

Поскольку крупным розничным операторам не удалось в полной мере легитимизировать дополнительные требования к поставщикам (особенно в части бонусных обязательств), а договориться полюбовно не получалось, часть крупных поставщиков, обладая заметно более сильными лоббистскими возможностями, прибегла к стратегии политического голоса, пытаясь задействовать административный ресурс государства. Торговым сетям вменялось в вину злоупотребление доминирующим положением. Общественное мнение было успешно сориентировано на противодействие угрозе «господства спекулятивного капитала». Прозвучал сигнал о необходимости регулирования торговых сетей.

Этот сигнал был принят несколькими политическими игроками. Мы уже указывали на роль Министерства сельского хозяйства России, которое весьма активно лоббировало интересы отечественных сельхозпроизводителей. На определённом этапе в дело вступили депутаты Государственной думы РФ, реализуя политическую волю исполнительной власти и одновременно выражая антиторговые популистские настроения российского населения. Вскоре ведущая политическая партия «Единая Россия» устами своего лидера Б. Грызлова заговорила о господстве торговой мафии. Но более интересным и важным элементом политической игры стала произошедшая много ранее активизация деятельности Федеральной антимонопольной службы России.

В отличие от Минсельхоза и большинства депутатов Государственной думы, ратующих за «традиционные формы принуждения к рынку» путём прямой поддержки или ограничения тех или иных групп хозяйствующих субъектов, ФАС выступила как орган своего рода либерального принуждения к рынку, то есть регулятивных мер, которые (во всяком случае формально) применяются во имя защиты конкуренции и нацелены на ограничение доминирующих игроков.

В конце десятилетия ФАС России заявила о своих немалых амбициях, желая стать таким же макроэкономическим регулятором, как, скажем, антимонопольные органы Евросоюза и США. Начались «закручивание гаек» и «побитие рекордов» по сумме выплаченных штрафов с крупных компаний в базовых отраслях [Новиков 2010]. Обратим также внимание на то, что в 2009 г. ФАС России выиграла 85 % дел в судах по статистике Высшего арбитражного суда РФ. Это самый высокий показатель по сравнению со всеми остальными органами власти (например, Федеральная налоговая служба России выиграла лишь около 15 % судебных дел).

Характерно, что задачи, которые ставит перед собой ФАС России, не только весьма амбициозны, но и выходят за рамки защиты конкуренции как таковой. Речь идёт о соблюдении баланса интересов между игроками. Заявляется претензия на то, чтобы не только способствовать экономически эффективному распределению ресурсов, но и обеспечивать принципы справедливого обмена [Кузнецов, Новиков 2008]. Вот как говорят об этом руководители ФАС России в своей программной статье:

Защита конкуренции как публичная функция основана на тех же ценностях, которые в демократическом обществе оправдывают любую публичную активность власти, а именно — на доминирующих в обществе, причём понимаемых в их историческом преломлении и взаимосвязи, представлениях о свободе и справедливости [Артемьев, Сушкевич 2007: 201].

Принципы справедливого обмена здесь чётко не раскрываются, но, видимо, речь идёт о достижении некоего оптимума, при котором одни участники рынка не ущемляют интересы других. А это означает, что в основу принципов справедливого обмена неявно закладывается примерное соответствие цены издержкам компании [Кузнецов, Новиков 2008], то есть старый добрый распределительный принцип. Иными словами, если кто-то зарабатывает «слишком много», то он злоупотребляет своей рыночной властью.