Сборник статей - Путь в Европу

Клаус Шредер: В Германии это было исключено уже потому, что Штази существовала только в одной из ее частей. Объединение осуществила западногерманская политическая элита, которая сохраняет свои позиции. То, что наш нынешний канцлер госпожа Меркель – выходец из Восточной Германии, в данном отношении ничего не меняет. Ее приход к власти свидетельствует лишь о том, что выходцы из восточных земель имеют равные с западными немцами шансы сделать политическую карьеру на федеральном уровне.

Лилия Шевцова: У нас, в отличие от Германии, стал возможен еще и культ чекистов, как единственных «спасителей России» после отторгнутых большинством населения либеральных реформ. В вашей стране, понятно, подобный сценарий политического развития был исключен. Но происходила ли все же в восточных землях смена политической элиты?

Клаус Шредер:

Говоря о политической элите Восточной Германии, не надо забывать, что она перестала быть самостоятельным государством. Поэтому политической элиты в прежнем ее понимании там нет вообще. В восточных землях функционируют общефедеральные партии, в которых и сформировались новые восточногерманские политики. Среди этих партий есть и преемница СЕПГ – уже упоминавшаяся Партия демократического социализма, которая теперь, после объединения с троцкистскими и некоторыми другими западногерманскими левыми группами, называется просто «Левые» (Linke). В ней нашла себе место и часть бывшей политической элиты ГДР.

Если же говорить о высшем уровне экономического управления в Восточной Германии, то он контролируется в основном западногерманской элитой. Руководители более низких уровней – как правило, восточные немцы. Выходцев из политизированной коммунистической номенклатуры среди них нет. На смену ее представителям пришла естественно-научная и техническая элита, которая в ГДР находилась на вторых и третьих ролях. Напомню, кстати, что и Ангела Меркель тоже вышла из восточногерманской естественнонаучной среды.

Лилия Шевцова: Если Партия демократического социализма стала преемником СЕПГ, то означает ли это, что она унаследовала и имущество своей предшественницы?

Клаус Шредер: Какие-то объекты перешедшей к ней собственности, по договоренности с германской федеральной властью, ПДС отдала. Однако значительную часть этой собственности партии удалось сохранить. О том, какую именно, можно только догадываться. По оценкам некоторых исследователей, речь идет о десятках миллиардов марок. Делалось это очень грамотно – отмывали деньги за рубежом, выдавали в виде кредитов людям, которые потом стали возвращать их в фонд партии в виде пожертвований. Но сегодня к этой теме никто уже не возвращается. Здесь многое так и осталось тайной.

Игорь Клямкин: В марте 1990-го за ПДС проголосовали всего 17% избирателей. Тогда большинство восточных немцев было настроено на объединение Германии, от которого ожидали всяческих благ. Теперь под влиянием переживаемых страной трудностей нарастает разочарование, а образ ГДР и, соответственно, образ социализма, когда-то отталкивающий, в глазах многих людей становится привлекательным. Сказывается ли эта смена настроений на политической поддержке «Левых», т. е. бывшей ПДС?

Клаус Шредер:

Сказывается, причем очень заметно. За прошедшие после объединения годы электорат партии увеличился почти вдвое и составляет сегодня 30%. Это – в Восточной Германии. Еще 5–6% «Левые» собирают в западных землях, что тоже вдвое больше, чем в начале 1990-х. В целом по стране за них голосуют 12—13% избирателей. Это третья по влиянию партия в Германии после христианских демократов и социал-демократов. В ее электорате представлены самые разные группы населения – от безработных до предпринимателей.

До сих пор «Левые» не были правительственной партией. Социал-демократы отказывались и пока еще отказываются вступать с ними в коалицию. Потому что «Левые» выступают за государственное регулирование предпринимательской деятельности и государственное перераспределение доходов, а в идеале – за ликвидацию капитализма и замену его новым общественным строем. Но, учитывая сдвиги в общественных настроениях, такая коалиция не выглядит уже невероятной. Германское общество быстро левеет – в том числе и под влиянием требований, выдвигаемых интересующей нас партией. Поэтому левеют и другие партии, причем не только социал-демократы…

Игорь Клямкин: Но пока, судя по уровню электоральной поддержки, «Левые» остаются прежде всего восточногерманской партией. Да и те, кто голосует за нее в западных землях, вряд ли движимы ностальгией по ГДР. И, быть может, эти различия в политических предпочтениях между населением двух частей Германии свидетельствуют о том, что объединение страны не привело пока к ценностному единству немецкой нации? Правомерно ли говорить сегодня об общей немецкой идентичности?

Читать дальше