Мартин Гилман - Дефолт, которого могло не быть

По подсчетам МВФ, даже после исполнения экономической программы на 1998 год в полном объеме и при снижении доходности ГКО в 1999 году в среднем до 25% требовалось формировать бюджет исходя из сокращения дефицита на 3 – 4 процентных пункта ВВП, почти до бездефицитного уровня. Другими словами, поскольку все возможные сокращения расходов уже были использованы, в бюджет на 1999 год следовало закладывать существенное увеличение доходов. Меры, которые могли бы обеспечить такой прирост, активно обсуждались с правительством в период с 27 июня по 12 июля. Последние два дня в переговорах участвовал также Одлинг-Сми, прилетевший в Москву, чтобы согласовать с Кириенко нерешенные вопросы.

При обсуждении дополнительного пакета помощи (получившего название «Большой») команда МВФ понимала, что даже при безупречном исполнении новой программы неуверенность на финансовом рынке все равно могла вызвать такое давление, что защищать текущий обменный курс рубля и далее стало бы невозможно. На этот случай предусматривались разовая девальвация [178] . Однако, поскольку сама по себе девальвация только усугубила бы дисбаланс в налогово-бюджетной сфере, требовалось дополнить ее крупномасштабной операцией по конвертации долгов [179] .

«Большой пакет» должен был в первую очередь убедить рынки, что процессы в налогово-бюджетной сфере находятся под эффективным контролем. Сотрудники МВФ были согласны с правительством, что все меры, способные серьезно повлиять на результаты 1998 года, и так уже приняты. Поэтому для завоевания доверия рынков акцент делался на планах на 1999 год и последующую перспективу. Убедившись, что правительство серьезно намерено удержаться в 1999 году в консервативных финансовых рамках, инвесторы согласились бы сохранить свои позиции по рублевым активам.

Следует отметить, что внутри МВФ к такому подходу относились с большим скептицизмом, поскольку в предыдущие годы Россия уже не раз демонстрировала свою неспособность исполнять согласованные планы. Даже внутри команды, ведшей переговоры, задавались вопросом, почему после столь долгого и безуспешного обсуждения всех этих похвальных мер они именно теперь вдруг стали приемлемы и осуществимы? Многие считали, что серьезность намерений российских властей ничем как следует не подтверждена и что в лучшем случае все кончится частичными улучшениями, не более того.

Что касается российской стороны, то президент Ельцин и его советники, судя по всему, отнюдь не были уверены, что именно предлагавшиеся жесткие меры были меньшим из зол. Вьюгин, Касьянов и другие руководители, выступавшие в защиту этих мер, пребывали в явном меньшинстве, хотя и надеялись, что в процессе переговоров динамика рынков заставит сомневающихся пересмотреть свою позицию.

В практическом плане в МВФ опасались того, что, приехав в Москву, миссия фонда окажется заложницей ситуации. Либо она должна была по результатам поездки оправдать ожидания рынка и сообщить о поддержке фонда, либо, в противном случае, стать «виновницей» того самого краха, которого сама пыталась помочь избежать. Могло получиться так, что ничего действительно существенного с точки зрения рынков, кроме как на бумаге достичь бы не удалось, но все равно пришлось бы этим ограничиться и сразу выделять финансирование в больших размерах. Рынок же отметил бы отсутствие реальных жестких мер, отреагировал бы новым падением и таким образом свел бы на нет все усилия МВФ по увеличению финансовых резервов. В этой связи 16 июня я написал одному из коллег: «Со временем это назовут Механизмом кредитования ухода иностранных инвесторов» [180] . И в некотором смысле все именно так и случилось.

Пакет дополнительных мер предусматривал в первую очередь консервативный и реалистичный бюджет на 1999 год, подкрепленный жесткой денежной политикой и масштабной программой структурных реформ, в том числе планом оздоровления банковской системы. Некоторые из главных фискальных мер требовали законодательного оформления, и потому 13 – 17 июля, когда весенняя парламентская сессия уже давно закончилась, Дума собралась на специальные заседания для рассмотрения представленных проектов. Было ясно, что некоторые из них вызовут серьезное сопротивление, в первую очередь увеличение (временное) налога на фонд оплаты труда, увеличение подоходного налога граждан, сокращение перечня необлагаемых НДС товаров и услуг и повышение земельного налога. Тем не менее, хорошо знающий Думу Задорнов активно работал с депутатами и уверял коллег в правительстве, что весь пакет законопроектов должен успешно пройти голосование [181] .