«Адам Смит» - Суперденьги. Поучительная история об инвестировании и рыночных пузырях

В адрес ФРС раздались жиденькие аплодисменты. Аплодировали те 17 человек, которые были в состоянии понять ее действия. Один нью-йоркский банкир заявил, что ФРС проделала «классную работу». Business Week писал, что «любое неверное действие ФРС позволило бы финансовым проблемам Penn Central перекинуться на финансовую систему страны… и привело бы к лавине корпоративных банкротств».

При виде того, как Кредитный кризис ослабевает, банкиры и ФРС пустились в традиционный футбольный танец после тачдауна: объятия, подпрыгивания, похлопывания по спине. Это казалось каким-то немым черно-белым повтором, только стадион был пустым. А пустым он был потому, что никто не знал о случившемся — не только мистер и миссис Америка, которые отождествляли ФРС с ФБР, но и все постоянные читатели финансовых разделов газет. Все было так абстрактно и так сложно для понимания. Торжество по поводу 105-ярдового тачдауна в атмосфере гробового молчания.

В отчете Уильяма Трайбера перед советом директоров Федерального резервного банка Нью-Йорка 10 сентября звучали нотки удовлетворения. «Рынок коммерческих бумаг оказался в предкризисной ситуации, — сказал он. — Однако банки быстро выделили кредиты… чему, безусловно, способствовало явное выраженное намерение ФРС помочь банкам избежать кризиса. Ныне рынок коммерческих бумаг успокоился».

Последняя фраза отчета звучала так: «Это был интересный, а временами весьма напряженный период».

Из сказанного я понимаю, что 19–23 июня 1970 г. действительно чуть было не разразился кризис. Обычный язык банков — и особенно ФРС — сух, абстрактен, построен на страдательном залоге и начисто лишен эмоций. В банковском бизнесе события не должны быть «интересными», а уж когда они становятся «напряженными», я хватаюсь за сердце. Когда все кончилось, ФРС вернулась к своему милому и безэмоциональному языку. Вот лишь одно из описаний тех событий, взятое из ежемесячного бюллетеня (август 1970 г.) Федерального резервного банка Нью-Йорка. Пусть вас не смущает странность и необычность фраз и оборотов. Читайте — и вы как минимум почувствуете, что есть что.

Опасения относительно общего кризиса ликвидности достигли пика в конце второго квартала, после того, как компания Penn Central в воскресенье, 21 июня, подала заявление о реорганизации. Опасения были преувеличенными… тем не менее озабоченность в течение второго квартала из-за возможного расширения проблем ликвидности только усугубила атмосферу неуверенности на денежном рынке и рынке облигаций… Наиболее ощутимым давление было в сегменте рынка коммерческих бумаг, участники которого начали понимать, что некоторые заемщики не в состоянии рефинансировать значительный объем существующих долговых обязательств, особенно в виду приближения срока погашения некоторых из них. Действия ФРС, направленные на облегчение рефинансирования этих долгов через банковскую систему, предусматривали приостановку действия Правила Q, устанавливавшего ограничения на крупные краткосрочные депозиты, а также на использование учетного окна и операций на открытом рынке. Эти действия оказали благотворное влияние на финансовые рынки. Напряжение спало…

…после чего они жили долго и счастливо. Чем не сказка?

Но одна вещь все не давала мне покоя. Та самая фраза: «кредитор последней инстанции». Почему все радовались и благодарили ФРС? Разве не было разговоров о том, что именно ее, ФРС, политика «стой-иди» стала причиной Кредитного кризиса? А то, что было сделано потом, — разве это не прямая ее обязанность? Я задал этот вопрос одному из чиновников ФРС.

— Мне кажется, — сказал я, — что ФРС сделала именно то, что была обязана сделать. ФРС создана для того, чтобы не допускать такой паники, какая наблюдалась и в 1873, и в 1893, и в 1907 г., когда банки лопались, рынки прекращали существование, а люди оставались без работы. Это как при пожаре. У тебя пожар — ты звонишь в пожарную службу.

Чиновник, услышав эту метафору, аж подпрыгнул. Похоже в ФРС так привыкли к фразам типа «учетное окно должно быть соответствующим ситуации», что любые метафоры приводят ее представителей в дикий восторг.

— Именно! — воскликнул чиновник ФРС. — Именно! Пожарная служба! Такого прежде никогда не случалось ! И ведь все сработало! Машины, шланги, помпы, пена — все работает! Работает абсолютно все!

По истечении некоторого времени, поскольку никто больше не обанкротился и не лопнул, уверенность в определенной мере вернулась на рынок коммерческих бумаг. Потребность в денежных средствах стала ослабевать. Банки сократили прайм-рейт до 8, затем до 7,5, а потом и до 7 %, одновременно наращивая собственную ликвидность. То, что едва не стало кризисом, благополучно миновало.