Джейн Джекобс - Закат Америки. Впереди Средневековье.

Рик Уоллес, один из авторов отчёта о ночлежках для Комитета помощи жертвам катастрофы в Торонто, говорит: «В иных случаях условия в ночлежках Торонто хуже, чем в лагерях беженцев в Руанде, если принять во внимание площадь, санитарные условия и профилактическую работу». Инспекции комитета выявили, что в одном из ночлежных домов расстояние между соседними матрасами на полу было не более полуметра, то есть меньше, чем по нормам в лагерях беженцев в Чечне или в Косово. В другом они обнаружили два работающих водопроводных крана на сотню обитателей. Адреса наихудших убежищ не назывались, так как авторы отчёта пришли к выводу, что переутомлённый персонал не в состоянии улучшить условия.

«Красная черта» — контур на плане города, очерчивающий зону, однозначно не рекомендуемую для инвестирования. «Красная черта» стала основным инструментом разрушения в американских городах, так как её проведение означало приговор для целых районов, даже если их реконструкция была возможна и целесообразна для города. Смысл «красной черты» — добиться полной деградации района, чтобы, выкупив его задёшево, снести целиком и застроить заново. (Прим. пер.)

Российскому читателю нелегко осознать, что на Западе жить в микрорайоне означает находиться на нижней ступени социальной лестницы. Кварталы дорогих кондоминиумов в центральной части городов не воспринимаются как «микрорайоны». (Прим. пер.)

Одной из наиболее интересных находок стала схема «собственной двери», когда в четырехэтажных домах все (четырехэтажные) квартиры имеют отдельный вход с улицы, что исключило общие подъезды и сопряжённые с ними многочисленные опасности. (Прим. пер.)

Гражданский совет Торонто по искусству, советником которого я являюсь, увеличил свои усилия по сбору средств и свой бюджет, чтобы отчасти компенсировать потерю городских грантов художникам и труппам.

Вечерние курсы все же удалось восстановить после яростной кампании, организованной пожилыми людьми. Но если раньше часовой урок стоил 1 доллар 75 центов, то с 2001 года — 3.5 доллара (пенсионеры оплачивали половину), а к 2003 году — уже 6 долларов 40 центов (для пенсионеров — 3,20 или 3,75 доллара). Посещаемость таких курсов упала за то же время с 300 000 до 48 000 в год, а количество школ, участвующих в программе, сократилось с нескольких сотен до сорока. К тому же из соображений экономии регистрационный офис был сокращён до такой степени, что в 2003 году всего две операционистки должны были принять за две недели 30 000 анкет. Это тоже оттолкнуло немало желающих.

В мае 2001 года тогдашний мэр Калгари Эл Дюэр, выступая на конференции мэров крупнейших городов Канады, говорил: «Сейчас мы — город в провинции (Альберта), пребывающей в состоянии редкостного процветания. Мы ожидаем добавочных 8 или 10 миллиардов долларов отчислений от нефти в бюджет провинции… Мне бы следовало стоять перед вами и говорить, что мы ухватили судьбу за хвост, но это не так. Калгари бьётся с проблемами. Четыре года назад у нас почти не было бездомных. Этой осенью мы открываем два приюта на 700 человек. У нас огромная проблема с недорогим жильём. У нас проблема с общественным транспортом. Даже процветающие на вид жители Калгари начинают спрашивать, в чем выражается их процветание… Калгари получает лишь 8 % налогов, которые выплачивают его жители…» Кто-то может подумать, что Оттава как национальная столица получает большую долю от федерального парламента, чем другие города. Но это не так. Клайв Дусет, член городского совета Оттавы: «Меня считают успешным членом совета, потому что в моем округе закрыли только одну школу и не закрыли ни одного общественного центра. Я трачу время, бегая с митинга «Спасите нашу школу!» на митинг «Спасите наш общественный центр!», но я ещё не видел пока митинга «Спасите нашу улицу!» Что же делать — собирать фонд для ремонта приходящей в упадок улицы, как мы делали для центров?.. В Оттаве больше бездомных, чем в Ванкувере… потому что мы за десятилетия не положили и пару кирпичей в увеличение фонда доступного жилья».

В федеральном бюджете 2000 года 1,5 миллиарда долларов было предназначено для замены устаревшего медицинского оборудования, что позволило бы сократить время на диагностику. Провинции получили деньги и истратили их на приобретение машин для приготовления льда, машин для мытья полов, газонокосилок и швейных машин. По-видимому, они делали это для того, чтобы сократить расходы на наём уборщиков. Ведущий специалист Канадской радиологической ассоциации обнаружил, куда ушли деньги, копаясь в отчётах и чеках больниц. В некоторых случаях провинции докладывали, что покупали диагностическое оборудование, но это не соответствовало истине. В Онтарио миллионы долларов ушли частным компаниям, которые вскоре закрыли свои клиники.