Василий Сигарев: Жить

МИЛИЦИОНЕРША.Да знаю я всё. Мы ж у вас были много раз.

КАПУСТИНА.Вот. А потом, когда прав-то лишать пришли…

МИЛИЦИОНЕРША.Ну прав пока вас никто не лишал, допустим.

КАПУСТИНА.Ну вот тогда, когда… Я тогда-то и села, как говорится. Сижу, а во мне двое: друг с другом — спорют что ли. Одному выпить давай, другой — детей выручать думает как. Ну, первый и переспорил. Сходила за бутылкой так, что через неделю где-то только и забеспокоилась. Пошла в ихнюю комнату, а там две постельки серенькие, как мумии, скомканные. Я как заору и на улицу бежать — девок угробила, думала, что даже засохли они. А соседи сказали, что у вас. Пошла домой, а постельки потрогать боюсь. А потом как дам себе по носу кулаком до крови и к вам побежала…

МИЛИЦИОНЕРША.Вовремя побежали. Я вам не говорила, а там, между прочим, уже усыновители приглядывались. Суда бы дождались вот…

Капустина вдруг заревела.

МИЛИЦИОНЕРША.Это чё еще такое?

КАПУСТИНА.А они все перед глазами — лежат рядышком, ручки-ножки вытянули. Тоненькие обе. Головки маленькие, как луковки. А в тарелке палочки от яблок…

МИЛИЦИОНЕРША.Так. Всё. Щас приедут — и ручки, и ножки на месте. И толстенькие, поди.

За окном завыла собака.

МИЛИЦИОНЕРША.Вон и собаку растравили.

КАПУСТИНА (не вставая с места) . Натка, фу.

МИЛИЦИОНЕРША.Ага, как же. Слышит она вас.

КАПУСТИНА.Вы смотрите, наверное, а мы вам мешаем…

МИЛИЦИОНЕРША.Кончилось уже.

Подходит к окну.

Собака воет, опустив морду в землю.

Милиционерша стучит по стеклу. Собака смотрит на окно, глаза блестят.

Антон и Гришка едут в электричке. Пьют из пластиковых стаканчиков коробочное вино. На безымянных пальцах у них по серебренному обручальному кольцу.

За окном темно.

ГРИШКА.Ни фига себе, да?

АНТОН.Да…

ГРИШКА.Съездили такие, навенчались…

АНТОН.Да вообще…

ГРИШКА.Ненормальные.

Помолчали.

АНТОН.Зато теперь дальше уже не страшно.

ГРИШКА.А мне страшно, наоборот… Дятел еще этот, забыть не могу. На фига, ты его увидел только. Сидит такая скотина цветная. Правильно ты сказал: как могилка…

АНТОН.Вон еще один дятел.

По вагону идет приблатнённый малолетка. Разглядывает редких пассажиров.

ГРИШКА (обернулась) . О, какие мы амбициозные.

АНТОН.Как пароход Скрябин.

Гришка беззвучно смеется.

Малолетка выходит в тамбур. Стоит там, смотрит.

Антон наливает в стаканчики вина.

ГРИШКА.Я когда там, в церкви, стояла, знаешь, чё думала? Не думала, но казалось так. Что нас не венчают, а отпевают уже. Прикинь. Он так еще когда заголосил, я чуть маму не потеряла. Жуть такая. И запах такой. Дух прямо… И так думаю: ну и чё, ну и отпоют нас щас и чё дальше. И такая неизвестность. То ли домой ехать, то ли — непонятно. Как во сне всё. А на улицу вышли — сразу смешно: обрядец-то лажовый, кукольный, ничего не изменилось. Значит, и там ничего нет…

АНТОН.Всё там есть.

ГРИШКА.Здесь всё есть.

Вдруг к ним подсаживается малолетка.

МАЛОЛЕТКА.Слышь, братан, сиги какие-нибудь есть?

ГРИШКА.Нет.

МАЛОЛЕТКА.Бухаете, да?

ГРИШКА.Пьем.

МАЛОЛЕТКА.Нальешь, братан, чуток.

ГРИШКА.Стакан неси, нальем.

МАЛОЛЕТКА.А она у тебя чё, типа адвокат, да? Или как.

ГРИШКА.Я у тебя типа прокурор.

МАЛОЛЕТКА (ржёт, будто квакает) . Ничё она у тебя, братан, выдаёт частушки. Ты с ней не пропадешь. Можешь даже ваще не разговаривать ни с кем, да. (Ржёт-квакает.) А так-то, типа, чё, куда едите и всё такое?

АНТОН.Домой.

МАЛОЛЕТКА.И чё, и куда ездили?

ГРИШКА.К деду.

МАЛОЛЕТКА.Ваще так-то нормально к деду ездить. Я тоже как-то ездил. Нормально было. Я так-то чё подошел, короче. Не подгонишь, братан, десять рублей.

ГРИШКА.Слушай, а ты уже надоел.

МАЛОЛЕТКА.Да мне похавать купить. Два дня уже в пути, к матери еду. Без воды, без еды, как верблюд на… Матери у меня, прикинь, шесят пять…

Антон молча достает бумажник. В нём тысячи и пятисотки.

Глаза малолетки лижут купюры.

Антон находит пятьдесят рублей, даёт.

АНТОН.На.