Алехандро Ходоровски - Психомагия. Воображение как основа жизни

Нельзя сказать, чтобы Чили была единственной страной, где существует поэзия…

Да нет, поэты есть везде. Но вот настоящая поэтическая жизнь – это нечто иное, куда более редкое. Где еще есть действительно поэтическая атмосфера? Без сомнений, был исполнен поэзии Древний Китай. Но мне кажется, что в пятидесятые годы в Чили, как ни в одной другой стране, сама жизнь была поэтической.

Можно об этом подробнее?

В те времена все там было насыщено поэзией: образование, политика, культурная жизнь… Народ жил буквально по уши в поэзии. Причиной тому – темперамент чилийцев или, если входить в детали, огромное влияние на них пятерки наших поэтов, превратившихся со временем в подобие архетипов. Именно эти пятеро с самого начала словно бы придали моей жизни форму и направление. Самым известным из них был не кто иной, как Пабло Неруда, человек невероятной политической активности, энергичный до буйства, страшно плодовитый автор и прежде всего настоящий поэт. Он и жил как настоящий поэт.

Что значит жить как настоящий поэт?

В первую очередь это значит не бояться взять на себя смелость жить с размахом. Неруда выстроил себе замок, вокруг него потом образовалась целая деревня. Он был сенатором и чуть не стал президентом республики. Безнадежный идеалист, он посвятил всю жизнь компартии, пытался приблизить социальную революцию, хотел построить новый, более справедливый мир. Его поэзия оказала огромное влияние на всю чилийскую молодежь. Даже пьяницы в алкогольном угаре декламировали стихи Неруды! Его строчки звучали и в школах, и в подворотнях. Все хотели быть поэтами. И когда я говорю «все», я имею в виду не только студентов, но и рабочих, и забулдыг – решительно все тогда разговаривали стихами! Неруда великолепно сумел передать ту сумасшедшую атмосферу, которая царила в стране.

Я вспомнил сейчас стихотворение, в студенчестве мы читали его хором, упившись патриотического вина нашей чилийской земли:

Кроме Неруды, получившего мировое признание, еще четыре поэта оказались крайне важны для Чили. Висенте Уидобро был выходцем из привилегированной среды, по крайней мере по сравнению с Нерудой, чья семья имела самое скромное происхождение и достаток. Мать Висенте была желанным гостем во всех французских литературных салонах и дала сыну отличное художественное образование, и его совершенная по форме поэзия привнесла в жизнь страны элегантность. Мы так мечтали о Европе, о европейской культуре… Уидобро преподал нам урок эстетики. В качестве примера прочту тебе часть его речи, он выступил с ней в Мадриде еще за три года до появления манифеста сюрреализма:

«Помимо грамматического смысла у поэзии есть другой смысл, магический, и нас интересует только он. Поэт верит, что за границами существующего мира есть еще один – тот, что должен существовать. Ценность поэтического языка прямо пропорциональна дистанции, отделяющей его от языка разговорного. Язык превращается в ритуальное заклинание и предстает пред нами во всем блеске своей первородной наготы, далеким от тщательно продуманной общепринятой разговорной манеры. Поэзия есть не что иное, как последний горизонт, где крайности соприкасаются, где нет места противоречиям и сомнениям. У этой границы сбивается привычный ход событий, и там же, где пролегает территория, принадлежащая поэту, реальность обретает новую логику. Поэт протягивает руку, чтобы вести нас за последний горизонт, выше самой высокой точки пирамиды, в область, простирающуюся за границы правды и лжи, жизни и смерти, пространства и времени, разума и фантазии, духа и материи. В горле его горит неугасаемый огонь».

Была среди пятерки поэтов и женщина, Габриэла Мистраль. Сухая и суровая, она казалась невероятно далекой от чувственной поэзии. Она преподавала в сельских школах, и очень скоро эта маленькая учительница превратилась для нас в символ мира. Она научила нас воспринимать человеческую боль. Габриэла Мистраль была для чилийцев чем-то вроде гуру, фигурой мистической, всеобщей матерью. Она говорила о Боге, но вкладывала в это такую веру… Вот послушай отрывок из «Молитвы учительницы» (в данном случае учительница – это, естественно, она сама):