Татьяна Салахиева-Талал - Психология в кино

Развитие человека в раннем детском возрасте проходит через определенные фазы. Фиксация на той или иной фазе раннего развития определяет характер и личность человека во взрослом возрасте.

Естественно, теория фрейдистского психоанализа намного обширнее, сложнее и глубже, на ее изучение уходят годы. Здесь приведена короткая выжимка, удобная для использования в написании сценариев.

Позднее Фрейда обвинили в излишней схематизации и структуризации психических явлений, которые намного сложнее и не подлежат однозначной интерпретации. Фрейдистский детерминизм критиковался многими последующими школами. Под детерминизмом следует понимать постулат, что в нашей психике нет места случайности – в ней все строго подчинено определенным законам, у любого явления есть свои причины, и любое проявление человека может быть проанализировано и интерпретировано определенным образом.

Любовь Фрейда к нахождению причинно-следственных связей стала предметом критики, однако для целей кинодраматургии это настоящая находка, поскольку нам свойственно с большим увлечением искать причины человеческого поведения. Разгадывать психическое устройство человека как ребус, головоломку – любимое занятие зрителя. Именно поэтому теория Фрейда традиционно используется кинематографистами, благодаря ей фильмы собирают полные залы. Тут важно отметить, что, применяя фрейдистский психоанализ в создании сценариев, мы чаще всего искусственно выносим за скобку сексуальный аспект его теории.

На мой взгляд, наиболее часто психоанализ в кино используется в следующих аспектах:

1. Главный вопрос, интересующий автора и зрителя: почему герой таков, почему он совершает те или иные поступки? Что из его прошлого сделало его таким, каким мы его видим сегодня? Какие истории, травмы, события являются причиной того, как герой взаимодействует с миром? За этим стоит извечный интерес зрителей к попыткам объяснить человеческое поведение, мотивацию. Фрейдистское «Все проблемы из детства» преобразуется в драматургическое «Характер героя формируется событиями из прошлого». Отсюда следующий пункт.

2. «Призрак»: как правило, у героя есть травма в прошлом, и она – главное событие, определяющее его поведение в настоящем. Например, на этом построена сценарная концепция Пола Брауна. По сути, весь фильм мы исследуем, как прошлое человека влияет на его характер. И тут возможны два варианта: либо герой в процессе истории трансформируется, либо просто раскрывается, не меняясь.

3. В классических сценарных структурах травма из прошлого в той или иной форме настигает героя в настоящем и в финальной схватке ему необходимо столкнуться с «призраком» и преодолеть свой внутренний изъян, одержав победу на глубинном психологическом уровне. Это приводит к разрядке напряжения (катарсису) и оказывает психотерапевтический эффект на зрителя. Именно поэтому классические сценарные структуры по-прежнему востребованы.

4. Внешний мир истории – это просто фон, площадка, на которой разворачивается и овнешняется внутренний конфликт героя. Союзники олицетворяют его положительные стороны, а антагонист воплощает теневую часть личности героя.

5. В истории есть антагонист, олицетворяющий Ид героя – абсолютное зло, есть Наставник или союзник – его Супер-Эго. В финальной схватке герой сходится в битве с антагонистом – и это находит отклик у зрителей, поскольку они наблюдают внутриличностный конфликт, существующий в каждом из нас и визуализированный в столкновении двух персонажей. За этим зритель и ходит в кино.

Почему фрейдистский психоанализ хорошо работает в кинематографе на протяжении многих десятилетий? Потому, что истории, созданные на его основе, структурно устроены так же, как наша психика: есть герой (Эго, с которым мы отождествляемся), антагонист (Ид, олицетворение наших иррациональных импульсов, позволяющий нам сублимировать наши запретные тайные желания) и Наставник или союзник (Супер-Эго, носитель моральных принципов, не дающий герою свернуть на «темную дорожку»).

Таким образом, через эту сценарную структуру наш внутренний конфликт овнешняется, оживает в ткани истории и разрешается в кульминации фильма.

Благодаря кино мы соприкасаемся с теми переживаниями, от которых отчуждены в повседневной жизни, но которые живут в нас. Когда герои преодолевают свои травмы, мы как будто снова и снова вместе с ними одерживаем психологическую победу.