Фаина Раневская - Моя любовь – в ваш почтовый ящик…

Марина Цветаева посвятила Завадскому целый цикл стихов «Комедьянт». Да и в женах у него последовательно ходили первые красавицы Советского Союза: прославленная актриса Вера Марецкая, непревзойденная балерина Галина Уланова…

Как театральный режиссер стал известен в столице с 1924 года – в тот момент Раневская еще заканчивала свои выступления в небольшом «Передвижном Первом советском театре» и готовилась к перебазированию в Баку, в местный «Рабочий театр».

Да, не похож как-то яркий образ театрального баловня судьбы на скучного администратора, лишь по воле случая дорвавшегося порулить театром.

Авторитет Юрия Александровича непререкаем. Получил «заоблачное» звание Народного артиста СССР в 1948 году, будучи к этому времени уже аж трижды лауреатом Сталинской премии! В театре его практически боготворили. Но не Раневская. Ведь, когда Завадский стал «народным», она уже год как сама гордо носила звание «заслуженной». Да, ее «три Сталинских» еще впереди. Но, нужно сказать, ждать их оставалось не так уж и долго. Все три она получит в течение последующих трех лет. Но зато за плечами – целых семнадцать фильмов. Для того времени просто неимоверное количество! Все самые узнаваемые роли уже сыграны. Именно Раневскую узнают на улице, а открытки с ее изображением продают в киосках… А Завадского – увы! Он ведь в кинематографе не снимается. А как театрального актера… Ну да, москвичи, те кто в теме по большей части, помнят и любят. Но так ли уж по многим городам и весям красавец Завадский сумел проехаться с выездными гастролями?

Раневская спорит с ним безжалостно. Тот отвечает с не меньшим ожесточением. Две глыбы, две скалы. Громада – на громаду. За Завадским – непререкаемый административный ресурс. Никто из труппы не хочет получить разнос, но зато все хотят получить роли. За Раневской – личное обаяние, недюжинный интеллект вкупе с непревзойденным чувством юмора… и смех. Обычный смех, который порой разит гораздо больнее начальственных полномочий.

Типичный пример позиционной творческой войны. Раневская методично, раз от разу опаздывала на репетиции. Вряд ли кому-то еще это сходило бы с рук. В какой-то момент Завадскому такое положение дел надоело… да и надо же продемонстрировать, кто в доме хозяин! Велел труппе: «Если хоть еще раз опоздает – то просто Раневскую не замечать!» Бойкот, мол, объявим! Сильный ход… Ну, и что поделать – все покорно согласились: с начальством не поспоришь, ему виднее!

Далее лучше прямой цитатой:

«Вбегает, запыхавшись, на репетицию Фаина Георгиевна:

– Здравствуйте!

Все молчат.

– Здравствуйте!

Никто не обращает внимания. Она в третий раз:

– Здравствуйте!

Опять та же реакция.

– Ах, нет никого?! Ну, тогда пойду поссу!»

Занавес! Не просто смех, но, предполагаю, надмирный хохот разрушил все условные бойкоты в мановение ока. И где теперь этот хваленный административный ресурс?

Думаю, что душка Завадский, который привык к тому, что все женщины (поголовно, вне зависимости от возраста) смотрят на него с плохо скрываемым обожанием, был крайне обескуражен таким к себе отношением. Вроде бы на первый взгляд безобидные предположения Раневской, намертво приклеившиеся к прославленному театральному деятелю: «Завадский родился не в рубашке, а в енотовой шубе!» или «Завадскому дают награды не по заслугам, а по потребностям. У него нет только звания „Мать-героиня“!» . Но ведь особо и не полютуешь: завистники (да и не только!) сразу же обвинят в отсутствии чувства юмора, а еще хуже просто в «недалекости».

Хотя со стороны Фаины Раневской такая позиция является не более, чем способом активной защиты. Она не держала зла. И неслучайно на смерть Завадского написала следующие строки: «Я знала его всю жизнь. (…) И я грущу, тоскую о нем, мне жаль, что он ушел раньше меня. Я чувствую свою вину: ведь я так часто подшучивала над ним». Здесь ключевое слово «подшучивала», кто бы чего не говорил!

Хотя это вовсе не значит, что все шутки Раневской несли некую беззубую, ванильно-ироничную доброту. Нет, порой это довольно желчные, обидные остроты. Мало кто желал бы получить их на свой счет… И опять что это? Старческая злость и традиционная зависть к более молодым? Недовольное брюзжание неудачницы, не получавшей достаточного количества ролей ни в кино, ни в театре? (Порой именно так пытаются интерпретировать многие словесные перлы Раневской ее нынешние недоброжелатели.)