Наталья Тендора - Изольда Извицкая. Родовое проклятие

Примитивный уровень у большинства из них, к сожалению, позор актерский. Недаром выдает их поведение: позволяют себе где-то напиться, нажраться, где-то валяться… И позорят своим недостойным поведением целый актерский цех. Недаром же актером обзывают: «Ну, этот-то артист!», имея в виду всякую шелупень. Ведь физиком-ядерщиком не обзовут… Сейчас молодежь забыла, как важно соответствовать своей популярности, — это ответственность, как власть. В наше время актеры это понимали — кто умом, а кто интуитивно. И они держали себя достойно не только на экране, но, что важно, и в жизни — на фестивале, на сцене. Соответствуя своему экранному образу. И миллионы людей принимали их как пример для подражания. А сейчас… и положительных образов нет — полные шлюхи какие-то. Вот вам пожалуйста. Не хочу называть фамилии, есть, конечно, отдельно взятые, но в целом — стиль такой: на экране играть одно, а в жизни вести себя совершенно по-другому; что угодно можно себе позволять, не обращая внимания на тот образ, которому поверили зрители, на который равняется молодежь. Им наплевать. Поэтому они могут зарабатывать рекламой, призывать голосовать то за этого, то за того, брать за это деньги. Потом к власти приходит какой-нибудь прохиндей… Но никто не спрашивает эту популярную физиономию: «Что ж ты, сволочь, мы верили тебе, проголосовали, тот собрал тысячи голосов, а он — мерзавец. А ведь мы пошли ради тебя голосовать. Он же не ответит. Получил своё — и наплевать». Так уж сложилось, что сегодня торгуют чем угодно: лицом, популярностью, натурой и именем. Не все, конечно, но большая половина, точно. Многие сейчас пошли в политику. Если у тебя есть свои взгляды, убеждения, которым ты соответствуешь, и тебе хочется идти в политику, — иди, но тогда не прыгай, как блоха. Вспомните 90-е годы, не хочу называть имена тех популярных прохиндеев и прохиндеек, которые орали, призвали на баррикады, потом половина сбежали, разъехались по свету… И вот они опять все здесь, опять на экранах и как ни в чем не бывало учат жить, не слезают из шоу, как будто не было всех их позорных продажных речей и призывов к уничтожению страны и т. д. и т. п. И никто не спросит: «А пятнадцать лет назад что вы говорили?» Показать бы им эти ролики… Ни стыда, ни совести. А знаменитая встреча с Ельциным в Большом театре, где популярнейшие люди поносили свою страну и народ, забывая, что именно Родина им дала всемирную известность, наградила всевозможными званиями… И они все это поливали, поносили. И все эти знаменитые актеры республик наших — Советский Союз их вытащил из чепухи, из ерунды, с учетом всех национальностей и особенностей, и кто из них, обвешанных медалями, хоть слово сказал в защиту России… Они сидели там и участвовали — кто и достаточно активно — в развале страны. Просто я считаю, что Советский Союз их воспитал и избаловал. Они думают, что так будет всегда. Русский народ милосерден, но недаром у него есть такая пословица, о которой я узнал только сегодня: «Умей прощать своих врагов, но никогда не забывай их фамилий…»

Александр Панкратов-Черный , Изольда Извицкая стала для него кинематографической крестной мамой

Дед мой, Яков Трофимович Токарев, служил в личной охране царя, сопровождал Николая Второго после его ареста. А перед Екатеринбургом сам царь всех сопровождавших домой отослал… Дедушка в 1927 году был сослан с семьей в Сибирь. Мама была самой младшей в семье и семнадцатилетней девушкой из ссылки сбежала с комсомольцем Иваном Панкратовым, чью фамилию я и ношу. Это ее первый муж, он пропал без вести в 1946 году. Когда мама вышла замуж за моего отца, у меня уже была сестричка Зиночка. В 1952 году мама попала под репрессии и с двумя детьми была сослана в ту самую деревню Конево, где жил дед. Ее приняли тяжело — после побега трое маминых братьев погибли, трое пошли по лагерям, одну сестру застрелили, другая не известно как и где сгинула…

Когда умер Сталин, мне было уже четыре годика. И вот я запомнил: дедушка мой вбегает — и… к портрету Сталина. В красном углу висел этот портрет, на который дед, набожный человек, крестился. А тут дед, не крестясь, взял портрет Сталина — и об колено. Говорит: «Все, ирод!» А за портретом стояла наша родовая икона Николая Угодника. Вот на кого он крестился, оказывается…

На встречах со зрителями я непременно говорю: спасибо советской власти, благодаря заботам которой я родился и вырос в алтайской глухой деревне, где не было электричества, радио и единственной радостью было кино. Нам привозили кинопередвижку раза два в месяц. Поэтому с детства и мечта у меня была вырасти и делать кино.