Вадим Радаев - Смотрим кино, понимаем жизнь - 19 социологических очерков

И конечно, полным ходом идет переосмысление истории (собственно, оно никогда и не прекращалось). Например, уже более половины опрашиваемых граждан (60–70 %) называют годы правления Л.И. Брежнева благополучным временем для нашей страны [109] Абрамов Р.Н . Отношение к позднему советскому прошлому как объект социологического исследования // Общественные науки и современность. 2019. № 5. С. 108–120. . По данным Центра Юрия Левады, существенно (в несколько раз) выросла доля молодых людей, с уважением относящихся к И.В. Сталину, который все чаще оценивается не как «кровавый тиран», а как «эффективный менеджер». И многих подобное переосмысление искренне тревожит и возмущает.

Приведем еще один пример. С 1999 г. общество «Мемориал» проводит конкурс для школьников «Человек в истории. Россия – XX век». И замечено, что где-то после 2005 г. тема репрессий в сочинениях тихо ушла на задний план, усилились темы благополучной и даже счастливой советской жизни, появлялось все больше патриотической риторики [110] https://republic.ru/posts/94983?utm_source=republic.ru&utm_medium= email&utm_campaign=morning .

Понятно, что мы склонны идеализировать прошлое. И чем дальше от нас советская эпоха, тем более гладко она воспринимается. У старших негативное постепенно вытесняется (его вспоминать неприятно). Вместо этого отбираются символы, вызывающие сугубо положительные эмоции. А у молодых вообще нет причин быть недовольными советским строем, зато есть основания быть недовольными существующей жизнью. В итоге советское потихоньку возвращается – на этот раз в виде мифологии.

При этом, заметьте, у большинства из нас уже нет никакого желания вернуться назад. Старшие не хотят советских магазинов и ужасного советского пива. А среди молодого взрослого поколения (миллениалов), по данным RLMS-HSE за 2006 г. (в другие годы вопрос не задавался), лишь малая часть (менее чем каждый пятый) хотели бы, чтобы их дети жили при советском строе.

Рассуждая о том, как и почему «мы любим советское общество», мы прекрасно понимаем, что нет единого «Мы». Одни и те же явления и события людьми воспринимаются по-разному. Поколения с советским опытом испытывают понятную и трогательную ностальгию по молодым годам. И лучше видят то, что остается за кадром, когда кто-то пытается изобразить советские годы сегодня. А у молодых нет опыта проживания в советском времени. Оно не стало частью их личной жизни и видится лишь как фрагмент уходящей Истории. Молодые ухватывают знаки прошлого как нечто внешнее, зачастую воспринимая их как сугубо эстетическую форму.

Но все же, при всех наших различиях (поколенческих и иных), что-то нас всех объединяет, некое общее беспокойство. Сегодняшняя жизнь явно стала более комфортной, более удобной. У нас есть новые технологии, море информации, качественные продукты и услуги, возможность выбора из многих альтернатив. Мир открылся и появилась возможность поехать куда угодно (если нет пандемии), а можно общаться со всем миром, не вставая с кресла. И все же чего-то не хватает, как-то неймется. «Но вот что-то все не то, и непонятно что… И вроде бы все есть, и даже, что поесть. Но вот только, когда напьюсь, мне снится Советский Союз». Так пел Сергей Шнуров, привычно и по-простому (без затей) дергающий за какие-то нервные струны. Нам то тревожно, то депрессивно. Или попросту скучно, даже если внешне все вроде бы благополучно. А, кроме того, жизнь становится более плотной, давящей, порождая постоянные стрессы, из которых все тяжелее выбраться.

В общем, словами великого поэта, «раз (советские) звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно». Раз мифология советского формируется, значит, на нее есть спрос и она заполняет какие-то реальные пустоты. Указывает на то, чего нам внутренне не хватает именно сегодня. Поэтому анализ мифологии советского – это, по сути, копание в наших сегодняшних проблемах, внутренних переживаниях и дефицитах. И последующие наши рассуждения во многом будут посвящены нашим несбывшимся и несбыточным мечтам. Не потому, что их нельзя осуществить в принципе, а потому, что мы (или большинство из нас) к этому не готовы.

Итак, что же нас привлекает и что цепляет нас в советском прошлом или в его мифологических образах? Посмотрим, чем нам может помочь в решении этого вопроса фильм «Территория».

Видимо, в нас сохраняется глухая тоска по чему-то необычному, даже героическому, что нам хотелось бы испытать, но на что мы сами, увы, не способны. Иными словами, нам не хватает героев. Вместе с деидеологизацией советского мы выплеснули ее героику. А теперь хотим заполнить возникшую пустоту.