Герцель Давыдов - Акива и Рахель. История великой любви

– Я же сказала, что завтра будут деньги, значит, будут, – улыб-

нулась Рахель.

– Не знаю, откуда у тебя деньги, где ты их нашла или одол-

жила, но спасибо тебе, Рахель. После завтрака я отправлюсь

в Явне, чтобы успеть добраться туда до захода солнца.

– Пожалуйста, не забывай в Явне о том, что тебя в Иеруса-

лиме ждут дети и уже немолодая жена, – грустно произнес-

ла Рахель.

– Рахель, знай: где бы я ни был, мое сердце всегда будет

принадлежать только тебе. Зачем мне кто-то нужен, когда

у меня есть самая прекрасная и мудрейшая из женщин…

– Акива, прекрати, – смутившись, произнесла Рахель.

– Обещаю: каждый день я буду вспоминать о тебе и детях.

Поверь, я даже не знаю, как смогу прожить без тебя и дня. Ты

даже представить себе не можешь, как я буду скучать по тво-

им глазам, твоей улыбке и этим прекрасным волосам, – пе-

ребирая роскошные волосы Рахель, произнес Акива. – Каж-

дый вечер я буду рисовать твое лицо в своем воображении и

подолгу беседовать с тобой.

– Надеюсь, что все так и будет. А сейчас пошли спать, зав-

тра тебе предстоит долгий путь.

* * *

Рахель встала раньше Акивы, оделась, тихо вышла из дома и

направилась в сторону городского рынка. Вернувшись и раз-

будив мужа с сыном, она принялась готовить завтрак.

– Акива, любимый, ты скоро? Тебе нужно поторопиться.

– Да, Рахель, я уже одеваюсь и скоро приду к столу.

– Поторопи, пожалуйста, Иошуа, ему нужно на учебу,

а Шулямит пускай пока спит.

Акива, пройдя на кухню и поприветствовав Рахель, спросил:

– Рахель, что с тобой, почему ты дома в платке, ты заболе-

ла? – Он был удивлен внешним видом жены.

– Акива, ты же знаешь, во сколько я встаю, а с утра очень

холодно и я боюсь простудить голову.

– Молодец, ты должна заботиться о себе, сейчас ты будешь

вынуждена сама вести все хозяйство.

Прочитав в глазах подоспевшего к завтраку Иошуа вопрос

о платке на голове, Рахель решила сыграть на опережение и,

не дав ему произнести и слова, сказала:

– Иошуа, скорее садись за стол и ешь, ты не должен опаз-

дывать на учебу.

– А что у тебя… – пытался спросить ребенок.

– Не задавай много вопросов, ешь – и бегом на учебу.

Акива, – обратилась она к мужу, – я зашла на рынок, купила

тебе лепешек, овощей и фруктов в дорогу, и, кстати, вот тебе

деньги, на первое время этого должно хватить, а затем я тебе

отправлю еще.

– Рахель, почему ты не хочешь ответить, откуда у тебя эти

деньги? Ты у кого-то одолжила?

– Акива, пожалуйста, не задавай лишних вопросов.

– Мы же муж и жена, между нами не должно быть тайн.

– Если тебе от этого станет легче, я отвечу: я их ни у кого

не заняла.

– Спасибо тебе за эту возможность продолжить учебу, я

буду очень стараться. Но знаешь, о чем я постоянно думаю?

Как вы здесь будете без меня…

– Акива, ты разве не веришь в мои силы? – с притворным

возмущением воскликнула Рахель. – Кто справлялся со всем

хозяйством, пока ты учился грамоте, а затем и у раби Нахума

Иш Гам-Зу?

– Рахель!

– Кто доил коз, смотрел за курами, приносил хворост, что-

бы отапливать дом? Снова Рахель.

– Да, Рахель. Ты у меня умница. Но раньше я хоть вечера-

ми был дома, а теперь, возможно, я долгие месяцы не смогу

навещать вас.

– Акива, знай, что все будет в порядке, ты, главное, зани-

майся. Я и дальше смогу вести хозяйство, усердно учись и

помни, что мы все тебя любим.

Прежде чем отправиться в долгий путь, Акива зашел в ком-

нату за сумкой, а Иошуа, встав из-за стола и тоже взяв свою

сумку, направился к выходу. Провожая сына, Рахель резко

нагнулась, чтобы поцеловать его, но в этот момент косынка,

прикрывавшая ее голову, соскользнула на пол. Взору подо-

шедшего Акивы и стоявшего рядом Иошуа предстала шоки-

рующая картина – волос на голове Рахель не было.

Акива долго смотрел на нее и никак не мог прийти в себя.

Он попросил Иошуа подождать его за дверью.

– Рахель, что произошло с твоими прекрасными волоса-

ми? Почему ты их постригла? Зачем ты это сделала? – едва

сдерживая слезы, произнес Акива.

– Акива, я же тебе говорила, что сейчас лето и мне жарко

работать, – опустив глаза, произнесла Рахель.

– Теперь мне понятно, откуда у тебя деньги, – присев

на стул и опустив сумку на пол, печально произнес Акива. —

Я никуда не еду. Такой ценой мне этого не нужно.

– Акива, пожалуйста, не сердись на меня. Все, что я делаю,