Герцель Давыдов - Акива и Рахель. История великой любви

с сыном.

Первый день учебы Акивы был ужасным. Дети, тыча в его

сторону пальцами, громко смеялись над ним – они никак не

могли свыкнуться с мыслью, что с ними вместе занимается

взрослый дядя. Акива и Иошуа сидели за узкой партой на двух

низких стульях. Стулья были рассчитаны на детей, поэтому

ему было очень неудобно. Учителю не раз приходилось пре-

рываться, так как детский стул скрипел от малейших телодви-

жений Акивы, чем отвлекал внимание учеников. А в конце за-

нятия стул под Акивой и вовсе развалился, чем вызвал бурный

смех учеников и преподавателя. Упав на пол, Акива получил

незначительные ушибы, на него посыпались насмешки, после

которых он дал себе слово больше не посещать это учебное

заведение.

Досидев до конца занятий, он, забрав сына, направился до-

мой. На протяжении всего пути он проклинал себя, что пошел

на поводу у Рахель и согласился сесть за учебники в своем

возрасте. Он мечтал только об одном – поскорее вернуться

в свой дом, запереться и забыть о пережитом позоре. Но по-

дойдя к дому и отворив калитку, Акива услышал голос своего

пожилого соседа по имени Ишра. Он тоже не упустил возмож-

ности язвительно подшутить:

– Акива, как прошел твой первый день в учебном заведе-

нии? – спросил сосед с ехидством. – Ты уже нашел себе дру-

зей в новом классе?

Акива, ничего не ответив и опустив голову, прошел в дом, где

его ждала сияющая от радости жена. Он пребывал в подавленном

настроении, но решил не показывать это Рахель, чтобы не огор-

чать ее.

– Акива, любимый, как я счастлива! Наверное, я сегодня

самая счастливая женщина на свете – мой муж и сын начали

постигать грамоту.

Акива ничего не ответил и, вымыв руки, сел с сыном за

стол, где их ждал вкусный ужин. Рахель радостно ухаживала

за ними, не переставая интересоваться подробностями перво-

го учебного дня. Но Акива упорно молчал, ссылаясь на уста-

лость. Поужинав и сказав жене, что идет спать, Акива попро-

сил разбудить его пораньше.

Когда Акива лег спать, Рахель, поговорив с Иошуа, узна-

ла о всех насмешках и унижениях, которые пришлось сегод-

ня вынести ее мужу. Она до утра не могла сомкнуть глаз и

была готова лично отомстить каждому, кто обидел Акиву. Ра-

хель надеялась, что, проснувшись и позавтракав, Акива забу-

дет о всех обидах и снова пойдет учиться.

Приготовив завтрак, она с первыми лучами солнца раз-

будила своего мужа. За завтраком рассказав Рахель, как ему

трудно дается учеба и что это не для него, он собрался, как

обычно, отправиться за хворостом. Выйдя провожать Акиву,

Рахель произнесла:

– Акива, разве учебное заведение не на другой стороне?

– Ты права, Рахель, на другой, но я сегодня направляюсь

не туда, а как обычно, в лес за хворостом.

– Почему, Акива, что произошло?

– Ничего, я мужчина и должен всех вас кормить. Я больше

не пойду ни на какую учебу.

Рахель, видя решительность мужа, посчитала разумным

перенести разговор на более подходящее время. Она пожела-

ла Акиве хорошего дня и прошла в дом, чтобы подготовить

к учебе сына.

Проводив сына, она, вернувшись домой, стала думать, как

убедить Акиву снова пойти учиться. Она перебирала разные

варианты и решила откровенно поговорить с ним после ужина.

Накормив вернувшихся Иошуа и Акиву, Рахель произнесла:

– Акива, может, хоть сейчас мне ответишь, почему ты се-

годня не пошел вместе с сыном на учебу?

– Я не хочу об этом говорить. Ноги моей больше не будет

в этом заведении.

– Ты же обещал мне пойти учиться, стать грамотным че-

ловеком. Я ради тебя покинула отцовский дом, тружусь целый

день, чтобы создать в доме уют, приготовить вкусную трапезу,

а ты не можешь сделать для меня такую малость.

– Рахель, попроси меня пройти всю Иудею вдоль и попе-

рек, пешком с севера на юг или с запада на восток, и я отправ-

люсь выполнять твое желание беспрекословно. Прикажи мне

собрать весь сухой хворост в нашем лесу, проси все что хо-

чешь, только не учиться. Мне уже сорок, и в моем возрасте

крайне тяжело усваиваются знания, но в то же время край-

не больно воспринимаются насмешки. Если раньше я мог все

терпеть и проглатывать, то сейчас мне с трудом удается сдер-

живать себя и не нападать на обидчиков с кулаками. Все пре-

подаватели, торговцы на рынке, соседи смеются надо мной.

Им же нужен только повод, а то, что я пошел учиться с детьми