Натали Деген: Я проснулась в хорошем настроении…

–Не, он завтра уже улетает,– объяснила Нина.

–Понятно. Тогда опять тот женатый,– догадалась я.

–Он не женатый. А в стадии развода,– поправила Нина.

–Чой-то эта стадия у него уже на второй год затянулась? – вспомнила я.

–Ну не у всех же так всё гладко на личном фронте бывает, как у тебя,– возмутилась

Нина. – Я бы тоже так хотела: влюбился, женился, всю жизнь на руках носит. Только

бывает такое редко, Маш. Из всех моих подруг только ты одна в своём браке, как сыр в

масле катаешься. Ну нет больше таких мужиков на свете, как твой …Что ж нам теперь, всем остальным бабам, всю жизнь одним куковать?

–Нин, ну я ж не про это… Тебе самой не противно, что сегодня – он с тобой, а завтра – с

ней… Или наоборот. Неужели своё можно с кем-то делить, Нин? – не понимала я.

–Машa, это не я своим делюсь. А со мной делятся. А когда с тобой делятся, то не

выбираешь, берёшь, что дают. Не учи меня жить, скажи лучше: выручишь?

–Нин, я б пошла, ты ж меня знаешь, но сегодня не могу.

–Почему?

–Днём у меня – выходной, я понимаю, это для тебя не в счёт. A вечером -

романтический ужин.

–С кем? – удивилась Нина.

–С мужем. С кем же ещё? – удивилась я.

–А что, вы завтра не можете романтично поужинать? Или послезавтра? – не

успокаивалась Нина. – Какая разница, днём позже, днём раньше, у вас уж лет

пятнадцать вся жизнь – сплошной романтический ужин!

–Я знаю, кто пойдёт!– обрадовалась я. – звони Светлане Авдотьевой, она вообще

фотографией увлекается. Она-то уж точно не откажет!

–Светке? А она в Питер разве не уехала на неделю?

–Не-eт, на следующей едет,– вспомнила я.

–Ну, Машуль ты молодец! Ну всегда чем-нибудь, да поможешь! Целую, до скорого! -

взвизгнула, уже ощущая на губах сладость долгожданной встречи, Нинка и бросила

трубку.

Я вспомнила про яйца и побежала к плите, вместо любимых семиминутных, с

непроваренным до конца желтком, сегодня на завтрак, меня ждали

семнадцатиминутные. Отчаявшийся Байрон улёгся в коридоре у двери, всем своим

видом демонстрируя недовольство от бесконечного ожидания обещанной прогулки. Я

чистила ещё горячие яйца, запивала их остывшим кофе и подпрыгивала на одной ноге,

пытаясь одновременно втиснуться в джинсы. Байрон равнoдушно наблюдал за

прыгающей хозяйкой, будто уже не веря в то, что он сегодня выйдет из дома.

Несмотря на моё весеннее настроение, на улице хозяйничал озлобленный,

пронизывающий, февральский ветер. Я крепко обмотала голову шарфом любимых

пастельных тонов, мазнула по губам нежным розовым перламутром и, уже выбегая с

собачьим поводком в руках из квартиры, ещё раз кинула критичный взгляд на своё

отражение в зеркале. Зачем я крашу губы, выходя из дома лишь для короткой прогулки

с собакой? Мне хочется нравиться. Ответила я самой себе. Разве каждый из нас не хочет

нравиться? Меня любит мой муж. Я ужасно люблю его. Но это не мешает мне хотеть

нравиться окружающим. Разве это не безобидное, естественное желание? Мои подруги

говорят, что я желаю всем вокруг только хорошего оттого, что сама счастлива.

Интересно, а разве несчастливый человек желает всем вокруг только несчастья? Разве

это поможет ему стать счастливым?..

Ветер обжигал моё лицо холодом, Байрон то неудержимо рвался вперёд, то застывал на

месте, сосредoточенно обнюхивая каждый куст. Я устала ёжиться, закрыла глаза и

смело подняла голову, бросая вызов зимней метели, Байрон дёрнулся с места, не давая

строптивой хозяйке заледенеть заживо. Я послушно втянула голову в плечи, но,

услышав чьи-то шаги, обернулась. Это была пара стариков, всегда идущих под руку,

они жили где-то по соседству и гуляли в нашем парке каждый день, в любую погоду.

Вероятно, прогулки посоветовал им врач, прописал свежий воздух как лекарство. А

может быть, врач здесь ни при чём. Интересно, а они счастливы? Наверное, счастливы, если до сих пор гуляют под руку.

Я вдруг задумалась о том, что происходит в жизни с любовью? Она так же стареет и

слабеет, как и люди? Позволяет морщинам бороздить лицо, коже дрябнуть, а голосу

слабеть. Неужели она не защищается? A равнодушно созерцает, как неумолимое время

ставит над ней свои опыты. Байрон опять остановился, будто вынюхивая то, что он

когда-то здесь забыл, радостно фыркая и засовывая морду всё глубже в снег. Я

запрокинула голову назад, подставляя рассвирепевшему ветру оголившуюся шею, и

закричала во всё горло внутри себя: Я ни-ког-да не пос-та-ре-ю-ю! Пожилая женщина, идущая под руку, обернулась, будто услышав мой душевный возглас.