Татьяна Трембовецкая - Сказки для взрослых

Слониха удивилась вопросу. Ну, да. Собственно. Почему же она не радуется?

– Потому что слишком много забот, и я не успеваю думать о том, что надо порадоваться.

– А разве одно другому мешает? – удивился Слоненок.

Слониха остановилась. Это уже было ей не под силу: идти, думать о заботах и радоваться жизни.

Они проходили недалеко от поляны с баобабами, где обитала Старая Плешивая Обезьяна – наимудрейшая особа, которая рассказывала всякие интересные всякости.

«А почему бы, собственно, не заглянуть к ней в гости и не поискать ответа у Неё?», – так подумала Слониха и завернула к поляне.

Старая Плешивая Обезьяна дремала, сидя на большом камне, и казалось, никого не слышала и не видела.

Слоны тихо подошли и остановились около валуна. Обезьяна, не шевелясь и не открывая глаза, спросила:

– Зачем пожаловали?

Слоненок как-то труханул и вжался в мать. Ощущение боязливости всегда у него возникало, когда он вынужден был общаться с Ней. Но Слониха, слегка подтолкнув детеныша к Обезьяне, ответила:

– Узнать куда уходит Радость.

Плешивая Обезьяна даже не пошевелилась. Как будто сидела и ждала слоновье семейство. Над поляной зависла тишина. Мимо Слоненка пролетела бабочка, и казалось, что он слышал удары её красивых легких крылышек о воздух…

– НИКУДА….

Слоны вздрогнули от неожиданности. Слоненок торжествовал. Он забористо взглянул на мать, понимая, что теперь ей придется подробно все рассказывать, потому как сама Плешивая сказала, что Радость никуда не уходит.

– И куда же наша Радость девается? Что же с ней делается? – осмелел Слоненок.

Старая Обезьяна по обыкновению припалила свою вонючую сигару, закатила старческие глаза под сомкнутыми морщинистыми веками. Очевидно, задумалась и шумно выдохнула:

– Радость никуда не уходит. Она просто обесцвечивается. И от этого её становится не видно. Она рассеивается как туман…

Слоненок обомлел. Как же так? Почему Радость становится бесцветной?

Рядышком на полянке была неглубокая лужа. Слоненок подскочил к ней, сунул хобот в воду, вынул и уставился на него. По влажной неровной коже катились несколько капель воды. Они были прозрачные. Но, не смотря на это, вода в луже имела веселый голубовато-зеленый цвет.

– Ну вот! – звонко протрубил Слоненок. – В луже вода имеет цвет. А отдельные капельки – они бесцветные.

Старая Обезьяна начинала потихоньку уставать от общения. Но, видя неподдельную заинтересованность животных в получении достоверного ответа, прошамкала:

– Поэтому, когда ты радуешься не один, твоя Радость имеет неповторимый цвет, который зависит от того, с кем ты радуешься, чему вы радуетесь…

Маленький слоненок топал за мамой слонихой, крепко держась за её коротенький морщинистый хвостик, и был счастлив, потому что шел с мамой, а мама шла с ним. И они вместе радовались тому, что живы и здоровы, что могут видеть всю эту красоту вокруг. А сколько еще всяческих радостей будет впереди!

Наконец то они окончательно сдружились: старый, слегка косой, сиамский Кот и маленький голый игривый Котенок – сфинкс.

Кот был старожилом в семье, считал себя за главного. Мог позволить себе спать там, где почувствует желание прилечь; отдохнуть, где есть к тому предпосылки; мечтательно не шевелиться в любой точке горизонтальной поверхности. Котенок же частенько мерз, любил бытовую жизнь на диване (мягко и тепло) и особо ни о чем не думал.

Время шло. Коты взрослели и мудрели каждый со своей скоростью. Иногда дружили. Иногда очень дружили. Часто, после совместных дневных игрищ, свернувшись клубками и плотно прижавшись друг к другу, прежде чем заснуть, котенок доставал сиама болтовней «за жизнь», тем самым вроде как набираясь жизненного опыта…

– Дружище, а ты богат?

– Конечно. Сказочно богат! – ответил Кот.

Котенок изумлялся. Ну как же так? Где же это богатство? Он слышал от двуногих, которые жили у них в двухкомнатной квартире, рассуждалки по поводу богатых и бедных. Но все диалоги сводились к одному и тому же: много денег – богат. Нет денег – беден. Деньги в его представлении было нечто таким, что можно было бы менять на еду. (Питье не в счет. Это из под крана). И брались они, возможно, из коробки сухого корма с надписью «Работа».

– У меня есть усы, лапы и хвост. Ну, разве я не богач?