Александр Гордеев - Не бойся тёмного сна

специалисты по двадцатому веку. Мы уже просто вжились

31

в него. Разве ты не заметил, что мы и говорим на языке

твоего времени.

– Честно сказать, о языке я еще не подумал.

Нефедов взглянул в окно, ожидая увидеть привычный

уголок двора с натянутыми там бельевыми веревками, с

ребятней, прыгающей на панцирных сетках, выброшенных

кем-то кроватей, но там был все тот же причудливый,

разноцветный город.

– Мы бы, конечно, могли восстановить тебе и прежний

вид из окна, но сам понимаешь, это было бы грубым

обманом, – сказал старший восстановитель.

– Конечно, конечно, – согласился Василий Семенович,

совсем не понимая, как это они могли бы сделать и вид за

окном.

Они вернулся в белую комнату, куда Нефедову, в общем-

то, уже не хотелось идти.

– Как же к этому привыкнуть, – сказал он Юрию

Евдокимовичу, сев на диван и задумавшись. – Это что-то

невозможное. Или, может быть, я только что был под

гипнозом? Но пыль-то вот она, – он показал свои пальцы.

– Она была там на подоконнике.

– Конечно, пыль-то надо было сразу убрать, – ответил

Юрий Евдокимович. – Сейчас я распоряжусь. Есть тут у

нас один способный робот. Не переживай он ничего не

разобьет. .

– Ну, уж нет! – запротестовал Нефедов. – У меня, слава

богу, и у самого еще руки-ноги не отсохли. Только зачем

мне одному четыре комнаты? Мне бы хватило и кухни с

кабинетом. Ну, пусть еще этот предбанник, без которого,

как ты говоришь, не обойтись.

Юрий Евдокимович рассмеялся, позабавленный тем,

что «предбанником» была названа современная комната,

предваряющая такое древнее жилище. Вообще ему

нравилось, что у Нефедова не находилось и тени

заискивания перед этим далеким для него веком, что он

32

даже «спасибо» не сказал за свою жизнь и бессмертие.

Восстановитель подумал даже, что именно так: спокойно, с

достоинством, должны будут принять бессмертие и другие

предки.

– Нет уж, живи, как привык, – сказал он Нефедову. –

Побудешь с недельку под нашим чутким, как у вас

выражались, наблюдением, а когда адаптируешься,

перекочуешь в другое место.

– Послушай-ка, – вдруг как-то «секретно» прошептал

Нефедов, – а сам-то я случаем не робот? Ведь вы же

слепили меня из другого материала.

– А ты что ты этот материал как-то ощущаешь? – уже

чисто профессионально и настороженно спросил старший

восстановитель.

– Нет, я чувствую все своим. Более того, я давно уже не

ощущал своего тела вот так: каждым нервом, каждой

жилочкой.

– Тогда в чем же дело? – уже улыбнувшись, спросил

Юрий Евдокимович. – Ну, если ты робот, то и мы роботы,

ведь время от времени мы проходим через откачку

возраста, а это немного схоже с восстановлением.

– Ну, ладно уж хоть не робот. Но вы изучили меня

настолько, что наперед знаете все мои реакции.

– Куда уж там… Работая над твоим восстановлением, мы

постоянно телепатически общались с тобой, но это

походило на общение с суммой знаний о тебе. А уж как

поведет себя живой человек, толком не знали. Каждый

представлял тебя по-своему. А ты явился такой, как есть.

Ну, вот назвал ты эту комнату «предбанником», и кто из нас

мог бы придумать такое за тебя? Так что у нас полный

успех: ты воссоздан, как абсолютно самостоятельная

личность, за которую другие думать не могут. Наверное,

здесь ты даже сможешь продолжить писать.

– Вряд ли, – раздумывая, ответил Нефедов. – О чем? И

для кого? Вы же и так все знаете…

33

–Э-э, нет – душа-то еще не изучена. Вот мы ее, можно

сказать, уже в руках держим, вылавливаем из мирового

духовного эфира, помещаем в тело (как было с тобой),

заставляем жить, а что это такое не знаем. А любовь? А

прочие вечные страсти? Хотя, конечно, ты можешь освоить

и другую профессию. У нас есть программы, которые

помогут быстро освоить все, что хочешь.

«Да уж поздно мне осваивать-то», – чуть было не сказал

Нефедов. А ведь, и впрямь, по-новому надо было как-то на

все смотреть, по-новому. .

Через полчаса старший восстановитель собрался

уходить: Василий Семенович нуждался в отдыхе. Было

решено, что утром они наметят программу адаптации.

– Если тебе что-нибудь потребуется, то вызови меня, –

прощаясь, сказал Юрий Евдокимович. – Набери по своему

телефону… ну, скажем, шесть нолей. Я сейчас домой.

Нынешняя ночка, признаться, была у нас не легкой.

Сегодня Юрий Евдокимович уезжал с работы с таким