Пётр Самотарж - Поцелуй негодяя

– Да ничего я не скажу, что ты заводишься! Только все равно нужно твои дальнейшие планы обдумать.

– Я думаю, думаю! И ничего не придумывается. Я ведь дура непроходимая.

– Слушай, давай без истерики. Я просто хочу прояснить ситуацию, без всякой задней мысли. В Челябинске у тебя есть жилье?

– Нет.

– А вообще где-нибудь на этом свете есть?

– Нет.

– Так не бывает. Регистрация у тебя в паспорте стоит?

– Не стоит. Из моей квартиры муж сделал свой московский бизнес, доволен? Еще одно доказательство моей дурости.

– Заложил под кредит и не вернул?

– Вот именно.

– Он хоть пытался этот кредит выплатить, или просто тебя использовал?

– Откуда я знаю, он здесь был, а я в Челябинске.

– Квартира была приватизированная?

– Да.

– На твое имя?

– Да.

– Еще до этого замечательного мужа?

– Да.

– Тогда он не мог ее заложить. Он записал тебя поручителем?

– Какая разница?

– Возможно, никакой. Я не юрист, но похоже, что магазин – вовсе не его, а твой. Нужно это только доказать.

– Да, всего-навсего нанять адвоката. Когда жить не на что. Ты такой умный, просто слов нет.

Воронцов замолчал, осмысливая полученную информацию.

– Скажи, а ты вообще намерена воевать с мужем, или готова все простить, если он тебя примет? Вообще, что у вас там произошло?

– Ничего особенного не произошло. Просто у него другая женщина, вот и все.

– И он велел тебе убираться?

– Можно и так сказать.

– Так, снова возникает туман. А как еще можно сказать? Он вас выгнал или ты сама ушла?

Вера тоскливо смотрела в окно на вершины деревьев во дворе.

– Ну какая тебе разница? Зачем ты копаешься в моей жизни? Удовольствие, что ли, получаешь?

– Я думал, женщины любят плакаться в жилетку.

– В какой-нибудь книжке прочел?

– Нет, жизненный опыт. Возможно, я пока не заслужил права занять должность твоего штатного слушателя, но и на роль постороннего уже не гожусь.

– Намекаешь, что мы с Петькой от тебя зависим?

– Странная у тебя тяга к огрублению простых вещей. Хорошо, сама скажи: я посторонний? Совсем никакого отношения к вам не имею?

Вера по-прежнему молча смотрела в окно. Потом повернулась к Воронцову:

– Странный вы народ – мужики. На все-то вы имеете право. Если перед вами женщина. А если перед вами другой мужик, на голову выше и на полметра шире в плечах – ваши права сразу съеживаются и вы рады их ему уступить по первому требованию.

– Понятное дело – против лома нет приема, если нет другого лома. Ты от темы все же не уклоняйся: муж вас с сыном выгнал, или ты сама ушла?

– Я увидела в квартире женское белье и возмутилась, а он велел мне заткнуться. Вот и скажи, сама я или не сама?

– А ваши вещи он почему не отдает? Чего хочет-то? Чтобы ты пришла и осталась?

– Мне все равно, чего он хочет. Я к нему не вернусь.

– Понятно. И каков же план действий?

– Не знаю. Нам уйти?

– Вечно ты все наизнанку выворачиваешь. Согласись, ведь нужно придумать какой-то план? Ты сюда рванула сразу из своей квартиры, как только банк ее забрал? Кстати, при наличии несовершеннолетнего ребенка они не имели права.

– Вечно ты о правах! Имели или не имели, а вот выгнали. Только я свою квартиру сдавала, а сама снимала комнату.

– Работала?

– Работала, в музыкальной школе.

– В музыкальной школе? Не вдохновляет. Зарплаты даже на комнату не хватало?

– Может, и хватило бы, только хозяин стал приставать.

– И ты сорвалась к любимому мужу?

– По-твоему, следовало снять другую комнату?

– Видимо, все не так просто.

– Очень даже сложно. Комнату нужно искать неизвестно сколько дней с неопределенным результатом, а деньги уже почти кончились. Вот и поехали.

– А под каким предлогом он вообще один в Москву уехал, да еще с твоими деньгами?

– Ясно, под каким. Мол, пока обоснуется да угнездится, лучше без семьи. Всякое ведь может случиться, руки лучше иметь свободными.

– Это уж точно. Похоже, он себе не только руки освободил.

– Слушай, ты хоть когда-нибудь был женат?

– К счастью, нет.

– Почему же «к счастью»?

– Потому что не испытываю ни малейшего желания отвечать за чью-то жизнь. Видимо, муж из меня никакой.

– А ты и рад!

– В общем, да. Живу в мире с самим собой. Появись здесь жена, я бы, наверно, руки на себя наложил. Не представляю, как это люди семьями живут?

– А ты сам из детдома?

– Нет, почему. У меня родители живы-здоровы.

– Куда же ты их дел?

– Никуда я их не девал! Как бабушка умерла, они уехали к ней в однокомнатную, а эту поручили моим заботам. Житейского опыта набираться в преддверии женитьбы.