Татьяна Купер - Вечный приговор

хотелось его смешить – только бы услышать его еще раз. Ларочка так и не

ответила на его любовное признание, так как это затертое слово «люблю» даже

близко не передавало всех ее ощущений. Это было больше, чем любовь – это

было что-то вроде безумного обожания, переходящего в неистовое забытье!

Наверняка он догадывался, что его поставили на высокий пьедестал, поэтому не

задавал традиционного вопроса.

– А ты меня любишь?,– всё-таки спросил он, приподнявшись на локте, и

пронизывая ее насквозь своим лукавым, томным взглядом.

– А как ты думаешь? – помедлив и нежно проведя пальцем по его щеке,

ответила она вопросом на вопрос.

– Понятия не имею!

– Ах, так? Ну, тогда я тебе сейчас намекну,– перешла на интригующий

шепот Ларочка, со смехом обвив руками его упругую шею, спрятанную за

шелковистыми волосами.

– Намёк принимаю! – с этими словами он порывисто притянул её к себе,

осыпая безостановочными поцелуями.

И тут она опять провалилась в глубокую бездну под названием Любовная

Нирвана, которая всегда обещает чудо, затягивает в свою топкую трясину, но

почему-то никогда не подсказывает лёгкого выхода из неё…

На следующий день она встретилась с Любашей. От взгляда подруги не

ускользнуло какое-то новое выражение на лице Ларочки.

– Ну так, всё! Ты должна мне всё рассказать. Что у тебя там происходит с

Николаем?

– Хорошо. Только никому не говори. Вчера мы переспали, у него дома… Он

говорит, что очень любит меня,– пришлось сдать Ларочке, так как отступать

было некуда.

– Да ты что? А ты его любишь?

– Даже не спрашивай – я его просто обожаю, мне иногда даже становится

страшно от этого…

– И что теперь будет?

– А что будет? Ничего. Я буду любить его, а он будет любить меня. Больше

мне в жизни ничего и не нужно.

– Я за тебя так рада! Нет, честное слово! – подтвердила Любаша, уловив

недоверчивый взгляд Ларочки, а затем неожиданно предложила. – Слушай!

Скоро масленица – давай все соберёмся у Юрки, у него родители уезжают –

отметим! Приводи своего Колечку, а то ты его всё время прячешь от нас!

– Могу и привести, почему бы нет? Если, конечно, он согласится.

Теперь Ларочка и Николай были неразлучны. По вечерам, держась за руки,

они гуляли по заснеженным улицам города, а потом отогревались в маленьких

уютных кафе, заказав горячие напитки и с воодушевлением обмениваясь

новостями. По выходным они отправлялись на каток, а иногда, когда родителей

не было дома, Николай приглашал ее к себе. Они занимались любовью при

любой подвернувшейся возможности, в любой обстановке, и она с

наслаждением открывала для себя мир, где женщина бывает желанной и

любимой!

Как будто судьба развернулась на 180 градусов и выбросила на сцену её

жизни всё самое лучшее и восхитительное, при этом улыбаясь и подмигивая:

«Посмотри, как выглядит любовь! Вкуси её сладкие плоды!» И Ларочка

вкушала и наслаждалась, как только может наслаждаться ранняя молодость, не

познавшая еще ни боли, ни предательства, и не подозревающая ни о чем…

Они собрались у Юрки в конце февраля – квартира его родителей была

большой и просторной, и, что самое важное, вся в их распоряжении. Девочки

готовили на кухне праздничную еду, в то время как мальчики курили и

обменивались анекдотами в гостиной. Ларочка была в восторге – она могла

показаться в обществе со своим возлюбленным, встречи с которым были до сих

пор исключительно тайными.

– Ну, как там у вас? – спросила Любаша.

– Лучше не бывает! Любаша, ты не представляешь, как мне с ним хорошо.

Он такой добрый, нежный и заботливый. Я не представляю даже, что это может

когда-нибудь закончиться.

– Я завидую тебе зелёной завистью!

– Ну что ты! Ты такая красавица! Да мужчины должны просто укладываться

в штабеля, а ты только выбирай, выбирай, выбирай!

Любаша и впрямь была красавицей, и Ларочка втайне завидовала её

пышным правильным формам, но эту зависть она особенно остро почувствовала

в этот вечер.

Наконец, все дружно уселись за стол и начали усердно накладывать в

тарелки и наливать в рюмки. Николай поднял первый, традиционный тост за

присутствующих женщин. Все единодушно его поддержали, и праздничное

веселье началось. Хотя Ларочка чувствовала себя сегодня беспредельно

счастливой, она всё же уголком глаза следила за Николаем, который усиленно

налегал на рюмку, продолжая почти безостановочно, один за другим,