Инга Кондратьева - Девятая квартира в антресолях

– Да не каркай! – ответила Наталья Кузяева.

– Да тут каркай, не каркай – Харита была невозмутима, – вон полсела ребятишек за ними увязались, значит точно какая-то хрень.

– И не выражайся в доме, я тебя просила!

– Так я и не выражаюсь, для Вас стараюсь. Это ж разве я выражаюсь? – последнее слово Харита всегда оставляла за собой.

Тут подошли мужики, и стало не до препирательств. На шум выбежала Фимка, бросила, паршивка, что поручили и тут как тут. Наталья мигом поняла, что дело касаемо живого человека и тут же стала давать распоряжения:

– Ефимия, не стой столбом! Иди, постелю разбери в светелке. Где нашли?

– Вот, Наталья Гавриловна, в речке у Комариного спуска стояла.

– Что значит «стояла»? Почему сейчас без памяти? Кто рядом был? Вещи, повозка? Ну?

– Так, ничего ж, хозяйка, чес-с-слово! – Пашка мог поклясться. – Идем, а она как есть по пояс в воде.

– Так-таки и по пояс? – Наталья рассматривала девицу в обмороке и все еще ее не узнавала. – Чего ж тогда только подол замочила? Вы, что ль, дураки, напугали?

– Это, видать, дочка Андрея Григорьевича, – вступил Степаныч. – Меня признала!

– Боже мой! Лиза! Так вы что ж, и разговаривали? Что еще она сказала? Где отец ее? Давай неси в комнату! – Кузяева указала рукой, в какую.

– Так течет с меня, хозяйка, как же?

– Ничего, тут есть, кому подтереть. Неси!

Степаныч бережно уложил Лизу, вышел обратно в сени, где топтался Пашка, они переглянулись – миссия была выполнена, делать в хозяйском доме им было более нечего.

– Дык. Ничего не сказала. Бряк мне на руки, еле успел подхватить. Ну, мы это, – переминался с ноги на ногу Степаныч. – Пойдем, хозяйка?

Фимка подтерев в комнате, теперь вытирала мокрый след до порога. В открытую дверь просунулась голова ее ровесницы и зашептала:

– Фимка, че, правда, что мужики утопленницу выловили да к вам принесли? Это ж страсть какая в доме! Она синяя вся? Да? Ты сама-то видала?

– Ефимия! Прикрой-ка дверь, мухи налетят! – громко приказала ей Наталья. Фимка, только набравшая в грудь воздуха, чтобы в кои веки поделиться «интересным», вынуждена была подчиниться. – Мирон Степанович, Павел, прошу по чарке за такое ваше участие. Будьте гостями, прошу в горницу. Харита Авдеевна, уважь мужиков, а я тут пока. Да ставни прикрой! Жарко.

Наталья заперла за собой дверь комнаты, где разместили Лизу, и быстро осмотрела ее не раздевая, пока та не пришла в себя. Лиза стала что-то бормотать, переходя из полусна в полубред. Разобрать можно было только отдельные слова.

– Лиза, Лиза! – попыталась пробиться сквозь эту пелену Наталья Гавриловна. – Где твой папа? Ему плохо? Вас кто-то напугал? Что произошло? Где он, почему ты одна?

– Нет, нет, – еле слышно шептала Лиза. – Это не папина повозка. Это богомольцы… Шляпа! Шляпа моя уплыла.

Наталья стала аккуратно раздевать ее. Прежде всего, сняла ботиночки, потом расстегнула платье. Когда очередь дошла до нижних юбок, Лиза очнулась.

– Не надо! – схватилась она за подол. – Я сама.

– Хорошо, хорошо, Лиза. Ты меня узнаешь?

– Конечно, Наталья Гавриловна. Митя не вернулся? – Лиза оглядывалась, не понимая, где она находится.

– Нет, деточка. А ты как тут? Где папа? Ему плохо стало, ты за помощью пошла?

– Папе плохо? О, Господи! – только и сказала Лиза и снова провалилась в беспамятство.

В это время раздался настойчивый стук во входную дверь. Наталья слышала, как Харита вышла отворять и бросилась в сени сама. На пороге стоял ее отец, а в открытую дверь уже заглядывала любопытная мордочка Фимкиной подружки. Наталья молча переглянулась с отцом, потом с Харитой, та кивнула.

– Добро пожаловать в дом, папа – приветствовала Наталья отца и увела, ничего больше не говоря, в комнату.

Харита попыталась закрыть дверь, но с ней не церемонились и подставили ногу. За углом пыхтели еще минимум две соискательницы новостей.

– Ну! Чё у вас? – спросила первая девица.

– Чё у тебя? – невозмутимо, доставая из кармана семечки, стала лузгать их в ладонь Харита. – Козы где?

– В загоне, где им быть.

– А чего не пасешь?

– Второй раз, что ли?

– В такую жару, конечно. Иди, давай! И смотри, чтоб опять клеверу не нажрались.

– Харитушка, ну, скажи, что у вас? Что за девица топилась?

– Понятия не имею. Узнаешь – расскажешь. Иди к козам! Чего дожидаешься, пока солнце зайдет и роса выпадет?

– Наврал что ли Федька? – раздались разочарованные голоса за порогом. – Вот я ему! Пойдем, вихры надерем паскуднику!