Анатолий Курчаткин - Через Москву проездом

Выпало на Иришу.

– Э, холостой ход! Это неинтересно! Заново, заново! – снова загалдели кругом, Света с Иришей приподнялись со своих мест, потянулись друг к другу, звучно поцеловались, вытянув друг к другу губы, засмеялись, и Ириша, сев, крутанула бутылку.

– Есть! – закричали вокруг Наташи.

Бутылка показывала горлышком на пришедшего со Светой прибалтийца.

– Выходить или как? – подбочениваясь, спросила Ириша.

– Выходить – и никаких разговоров, иначе смысла нет! – Парамонов, сидевший рядом с прибалтийцем, толкнул его со стула ладонью и завладел бутылкой. – На кого выпадет – тому и суженой быть.

Савин, все так же сидевший за столом и не принявший участия в игре, встал и, обходя образовавшийся круг, молча пошел из комнаты. Хлюпнула замком, открываясь, входная дверь.

Из кухни вернулись Ириша с прибалтийцем.

– Уже? – спросил Парамонов, пустил бутылку – и она опять указала на садившуюся Иришу. – Неужели? – откидываясь на спинку стула, сказал Парамонов. – Но я ведь, Ирочка, верю в такие вещи.

– Перекручивай! – закричал Богомазов. – Пусть отдохнет человек.

Все захохотали.

– Перекручивай, перекручивай, в самом деле – отдохнуть нужно! – кричали Парамонову.

Что-то подняло Наташу с места, она вышла в коридор, увидела неприкрытую дверь на лестничную площадку, мгновение постояла и растворила ее.

Савин стоял к ней спиной, у начала лестницы, облокотившись о перила, поставив ногу на продольную железину у их основания, курил и смотрел в окно внизу, на промежуточной площадке между лестничными маршами.

– Вам не плохо? – спросила Наташа от двери.

Он выпрямился, медленно повернулся, увидел ее, и на лице его, так же медленно, как он поворачивался, вышла улыбка.

– А! Наташа! – сказал он и сел на перила, одною ногой упершись в пол, другою покачивая в воздухе. – А вы что же, не играете в «бутылочку»?

В том, как он произнес это слово, Наташа сразу же уловила насмешку, и ей, непонятно отчего, сделалось стыдно.

– Мне показалось, что вам плохо, – сказала она.

– Кошмарно, кошмарно плохо! – все так же насмешливо помотал он головой, бросил сигарету на пол, встал с перил и растер ее каблуком. – Я уж подумал даже, хоть бы кто вышел, поддержал, когда стану падать.

«Господи, ужасно милый! Ужасно! – глядя на него и чувствуя, как в висках шумит кровь, подумала Наташа. – Удивительно, он совсем… ни на Маслова, ни на Столодарова… – совсем другой».

– Но ведь это же так – в «бутылочку»… шутка, – сказала она. – Ведь они же все серьезные, уважаемые люди. Маслов – руководитель группы, Парамонов – кандидат наук…

– И носитель дивных брюк, – засмеявшись, перебил ее Савин, разломил оказавшееся вдруг у него в руках небольшое яблоко, с которым, видимо, и вышел из квартиры, подошел к Наташе и протянул половину. – Поможете, Наташа? Я хотел тихо и спокойно выкурить сигарету в одиночестве и заесть сладким плодом, но уж раз вышли – что ж, помогайте.

– А вы в Москве какой институт кончали? – спросила Наташа, беря яблоко и не кусая его, держа в руке.

– Энергомеханический. Это имеет какое-нибудь отношение к вашей обиде за «бутылочку»?

– Нет, просто я тоже хочу поехать в Москву учиться.

Савин стоял совсем рядом, она чувствовала тепло, исходящее от его большого, крупного тела. «Если он меня поцелует, я ему разрешу», – немея пальцами рук, подумала она, и, словно услышав ее, Савин взял Наташу одной рукой за спину, другой за голову, уперев в затылок твердый, круглый бок яблока, притянул к себе и, обдав ее смешанным запахом вина и сигаретного дыма, стал целовать. «Господи, какой милый!..» – думала Наташа с запрокинутой головой, упираясь руками в грубый, колючий свитер у него на груди, и все у нее в голове кружилось, и сама она будто падала куда-то, ей казалось, ее никто еще не целовал так.

Савин отпустил ее, и, когда отстранялся, Наташу на мгновение снова обдало тем же смешанным запахом вина и дыма.

– А почему вы совсем не танцуете? – спросила она после молчания, избегая смотреть ему в глаза.

– А вы заметили? – Он с хрустом откусил от яблока и стал жевать, глядя на нее с улыбкой. – Спасибо.

Наташа наконец решилась взглянуть на него. И вслед за ним подняла наконец ко рту яблоко.

– Это вы еще не привыкли, – сказала она. – Это у вас оттого, что вы у Ириши впервые. Вы со всеми ними познакомитесь поближе – и тогда… Правда, у них всегда интересно. Это вы не привыкли просто.

– Не привык, ну конечно! – сказал он, доел свою долю яблока, протянул к Наташе ладонь за ее огрызком, она, стесняясь, отрицательно помотала головой, Савин, разжав ей пальцы, насильно взял обглодыш у нее из руки, спустился к окну, открыл форточку и выбросил все на улицу.