Роман Галкин - Обреченный взвод

Однако сегодня Сикорский изрядно перенервничал, когда с ним вдруг связалась одна очень важная шишка из Министерства и поинтересовалась условиями его услуг и гарантиями. Столь важным персонам полковнику еще не приходилось оказывать услуги, и первой мыслью было, что кто-то высокопоставленный решил прикрыть его бизнес, и, возможно, вместе с ним самим. Но все обошлось. Связавшийся с ним всего лишь попросил помочь своей родственнице, сообщил код ее личного кома и, посоветовав полковнику забыть об их контакте, отключился.

Связавшись с Мартой Орчинской, Бэд отступил от правил и заключил тридцать первый контракт. Вообще-то он никогда ранее не изменял своим правилам, но когда заказчица узнала, что придется ждать целый год, то удвоила сумму вознаграждения, пообещав половину немедленно перевести на счет полковника, Сикорский сдался.

Суть дела заключалась в том, что вместо сына сенатора Орчинского, обязательную полугодовую службу в армии за вознаграждение будет проходить некий парень, который впоследствии должен исчезнуть, как нежелательный свидетель, способный очернить биографию, как отпрыска известного политика, так и самого сенатора.

Бэд и сам не мог объяснить себе, почему до сих пор ограничивался числом «тридцать». Возможно из-за получающейся в результате круглой суммы. Но «тридцать один» тоже неплохое число, и хоть сам он не увлекался азартными играми, но знал, что у игроков оно является счастливым. И словно подтверждая это, прозвучал сигнал с личного кома, сообщающий, что аванс в размере пяти тысяч кредитов уже упал на указанный Марте Орчинской счет.

– Рудик, – Марта в очередной раз связалась с братом, – Извини, что я снова тебя отрываю.

– От чего ты меня отрываешь? – удивленно уставился на женщину вице-адмирал и, приподняв подбородок и выпятив нижнюю губу, почесал шею.

Сбитая с мысли неожиданным вопросом брата, та некоторое время пыталась сообразить, что следует ответить и, наконец, заговорила:

– Рудик, ты же знаешь, какой ответственный пост занимает Питер?

– Ну?

– И наверняка понимаешь, что он не собирается на этом останавливаться?

– Короче, Марта!

– Ну-у, как бы это сказать-то?

– Коротко и внятно.

– Не торопи меня, Рудик, а то я окончательно запутаюсь, – плаксиво взмолилась женщина. – В общем, если эта история… ну ты понимаешь, всплывет… В общем, Рудик, эта история ни коим образом не должна всплыть.

– Ага, я тебя понял, сестренка – ты трясешься за свою необъятную задницу. Так не лучше ли отправить сопляка оттарабанить положенный срок? А? Тогда и ты будешь спать спокойно, и твой муженек, и ваш подсвинок.

– О боже, Рудик! Армия сделала из тебя отпетого грубияна! – возмущенно воскликнула Марта. – Адиль в любом случае не должен попасть в вашу ужасную армию. Я не хочу, чтобы он стал таким же неотесанным солдафоном, как ты, Рудик. К тому же, я уже заплатила аванс твоему человеку…

– Какому моему человеку? – перебил сестру вице-адмирал, и на этот раз на его конопатом лице не было и тени улыбки, – Запомни раз и навсегда, Марта, ты сама нашла этого человека, и я с ним никак не связан. Я даже знать о его существовании не знаю. Запомни это, Марта.

Выслушав внушение брата, женщина понимающе закивала и, непроизвольно перейдя на шепот, заговорила:

– Вот-вот, Рудик, как раз по этому поводу я с тобой и связалась. Нельзя ли, после того, как решится вопрос с русским, который будет служить вместо Адика, сделать так, чтобы этот полковник тоже бесследно исчез?

Высоко задрав белобрысые брови Рудольф Штиц несколько долгих мгновений молча смотрел на родную сестру.

Тысяча кредитов – что можно купить на такие огромные деньги? Да много чего. Но я не буду тратить бездумно. На тысячу оранжевых можно купить четыре однокомнатных квартирки в рабочих кварталах. В одной буду жить сам, а три сдавать. Надо только подыскать все четыре «однушки» в одном доме. Ну да, у меня еще минимум полгода на размышления и построение планов, как правильно распорядиться деньгами, о наличии которых свидетельствовала синяя банковская карточка на мое имя. Я уже целый час крутил ее в руках, так до конца и не поверив в неожиданно свалившуюся удачу. Мало того, что практически сбылась моя мечта – я буду служить в армии – так мне за это еще и заплатили авансом целую тысячу кредитов. А это вам не какие-то там баксы, фунты или дублоны, которые постоянно обесцениваются, деноминируются и снова обесцениваются. Оранжевые креды – самая стабильная и обеспеченная валюта конфедерации.