Диана Гримм - ЗООПАРК. Книга 1. Deslumbrante

Немезида крепко сжала в руке палочки и язвительно вымолвила:

– Любое сходство между вами и человеком является чисто случайным. Вы чудовище.

После этого она услышала его глубокий вздох и передвижение тарелок на столе. В мгновенье мужчина выхватил у неё палочки и мягко, но в то же время строго приказал:

– Открывай рот.

«Что может быть хуже пересадки глаз? – подумала Немезида, не решаясь повиноваться. – Не думаю, что он станет кормить меня чем-то отвратительным. Если не хочет, чтобы я заблевала его комнату!» – выдохнув, она всё же приоткрыла рот и почувствовала, как Мясник положил на её язык скользкий влажный кусочек желе. Нерешительно разжевав, она уловила вкус салата из свежих овощей.

– Что это? – поинтересовалась она, понимая, что ей понравилось блюдо.

– Тот самый мармелад, от которого ты трое суток отказывала в карцере, – улыбнулся мужчина. – Я опустил его в лимонно-соевый соус, чтобы перебить неприятный запах консервантов, и как видишь, этим вполне можно питаться.

– А можно ещё? – спросила Немезида, почувствовав дикий голод.

– Попадёшь в карцер – там наешься, – ответил он. – А сейчас суп из морепродуктов. Итак, продолжаем.

– Я и сама могу справиться, если вы дадите мне ложку.

– Раньше надо было думать. Ты наказана. Ну же, будь паинькой.

Немезида сжала кулаки и снова приоткрыла рот. Она представляла, как светится лицо Мясника от наслаждения данным процессом. Всё же голод брал верх, и девушке пришлось доставить ему удовольствие такой кормёжкой. Постепенно у неё начало подниматься настроение, и Немезида уже перестала вражески воспринимать мужчину. Наслаждаясь вкусным обедом, она одновременно проникалась атмосферой комнаты. Цветочный аромат освежителя воздуха, а также запах мужской туалетной воды и лекарств составляли расслабляющую аромакомпозицию. Монотонное тиканье старинных часов нагоняло сладостную дремоту. Немезида чувствовала небывалую лёгкость, будто гравитация больше не влияла на неё. Заметив, как девушка тает буквально на глазах, Мясник заставил её встрепенуться, щёлкнув пальцами и приказав не спать. Скривив недовольное лицо, Немезида отказалась от последней ложки и отвернулась.

– Благодарю, – тихо произнесла она. – Я сыта.

– Тогда самое время принять ванну, – улыбнулся мужчина, поднимаясь из-за стола. – Думаю, ты уже поняла, что если что-нибудь выкинешь, я тебе и в этом деле буду помогать.

От его слов у неё автоматически пропал дар речи. Пока Мясник наполнял ванну, Немезида пыталась унять подступивший приступ ярости, бушующий в её душе, чтобы очередной раз не выронить колкую фразу в сторону мучителя. Не особо-то хотелось светить своими прелестями перед ним, даже если он врач. Он вернулся минут через десять и без слов поднял её на руки. Девушка продолжала молчать, крепко сжав губы.

– Да не бойся ты, – рассмеялся он. – Так дрожишь, что даже мне страшно стало, – он опустил её на ноги и взял за руки. – Чувствуешь? Это ванна. Здесь полотенце, – он аккуратно положил её ладонь на мягкую ворсистую ткань, – халат, тапочки, – мужчина плавно водил её рукой по вещам. – Как только закончишь, вызовешь меня, – Мясник вложил в её ладонь монетовидный чип, подобный тому, что был у неё на свободе и какие были у всех современных жителей. – Не волнуйся, – тон его голоса был нежным и успокаивающим. – Я не собираюсь подглядывать. Ведь ты мне как дочь.

Немезида едва открыла рот, чтобы спросить: «А над дочерью вы бы тоже также издевались?» – но в мгновенье передумала, вспомнив, чем обернулись её последние слова.

– Хорошо, – с трудом промолвила она.

Мясник отпустил её и быстро вышел, как можно чётче хлопнув дверью, чтобы девушка могла убедиться в искренности его слов. Немезида судорожно вздохнула и принялась раздеваться. Её не столько пугала тьма вокруг, сколько странное необъяснимое поведение мучителя. Его чрезмерная опека вызывала много вопросов. И единственный ответ, который приходил ей в голову, касался шести сотен тысяч. Разумеется, Каганеру жаль потерять такие деньги! Скинув с себя больничную пижаму и тапочки, девушка погрузилась в тёплую воду и мгновенно расслабилась. Откинув голову на подушку, Немезида вновь начала засыпать.

Доктор прижался спиной к двери и закрыл глаза. Его голова раскалывалась от боли, а сердце разрывалось от того, что приходилось делать.

– Иначе нельзя, – шептал он, успокаивая своё сбившееся дыхание. – Она должна измениться, – мужчина скинул с себя медицинский халат, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и подошёл к комоду. Выдвинув верхний ящик, достал недавно нарисованный портрет, и в его глазах промелькнула печаль. – Me muero de amor…