Александр Харыбин - Пятый всадник

Так или иначе, но разговор перетек в конструктивное русло. Было решено, что надолго оставаться мне здесь нельзя, так как в самое ближайшее время оборотни обязательно выйдут на эту квартиру. Мне лучше всего пересидеть какое-то время на даче. Завтра же написать и отнести заявление в прокуратуру, причем отнести его взялась сама Нина. У нее, как оказалось, подруга работает помощником прокурора. Нина была уверена, что в течение недели, ну, максимум, месяца, не просто удастся снять с меня все обвинения, а еще и покарать убийц моей жены. Честно говоря, насчет покарать – я мечтал сделать это сам. Те восемь или десять лет, которые они получат за смерть Машуни, никак не могли меня удовлетворить. Отец обещал одолжить немного денег на первое время, а дальше надо искать способ где-нибудь подработать.

Время было к ужину. На столе появилась снедь и бутылка коньяка. Аромат жареного мяса чуть не вызвал помутнение мозга. Приходилось делать над собой усилие, чтобы не выходить в поглощении пищи за рамки приличия. Закончили беседу уже за полночь. Постелили мне в маленькой комнате – моей, той, в которой я провел свои детство и юность. Только прислонив голову к подушке, понял, насколько устал. Попытался подумать над планом действий, над заявлением в прокуратуру, но мысли убегали от меня, словно мальки в пруду, не давая ухватить. Последней, перед тем, как провалиться в черный бездонный тоннель, была мысль о том, что эта Нина – довольно неплохая тетка, но тут же перед глазами возникло мамино лицо, заставив ужаснуться такому кощунству.

Пробуждение было таким резким и неожиданным, что первые несколько секунд мне пришлось вспоминать – где вообще нахожусь. Сначала не понял, что меня могло разбудить, но затем услышал шорох и скрип входной двери. Кто-то потихоньку вышел из квартиры. Будучи в напряжении после всего случившегося, каждое явление я уже воспринимал с подозрением. Потихоньку, стараясь не производить даже мельчайшего шороха, встал с постели и вышел в прихожую. Во мраке ярко светилась тонкая щель входной двери. Интересно – кто это мог среди ночи выйти из квартиры, а самое главное – зачем. Я приблизился к двери, и мне показалось, что слышу доносящийся снаружи разговор. Припал ухом к щели, затаив дыхание. Так и есть. Снаружи отчетливо доносился голос Нины. Но вот слова ее заставили волосы подняться дыбом.

– Разыскивается по подозрению в двух убийствах, – доносилось из-за двери, – да, он сейчас здесь, – и она начала называть адрес.

Я на цыпочках вернулся обратно в спальню. Какой кошмар! Просто чудо, что так вовремя проснулся. Сколько же у меня времени? Минут десять? Что-то мне подсказывало, что и на пять минут лучше не рассчитывать. В историях про армию говорят, что солдат должен уметь одеться за сорок пять секунд. Думаю, сейчас перекрыл этот норматив раза в два. Вышел в прихожую, столкнувшись в дверях с этой змеей в обличье ангела.

– Олеженька! Ты куда это собрался, дорогой?

Вот это да! Только сейчас, фактически, обрекла меня на пытки, а, может, даже мучительную смерть, и – «Олеженька». Собрал все самообладание, только бы не дать ей понять, что все знаю.

– Да, вспомнил сейчас: кое-что из машины надо забрать, – постарался сказать, как можно непринужденнее, быстро надевая при этом ботинки.

– Да куда же ты, на ночь глядя-то? Завтра заберешь, а лучше папе скажешь – он съездит, возьмет. А то еще вдруг там засада.

С этими словами она схватила с вешалки мою куртку, явно намереваясь не отдавать мне ее. Ну, надо же – какая забота! Меня, несмотря на осознание всей серьезности момента, чуть смех не начал разбирать. Все еще пытаясь сохранить лицо, аккуратно взял обеими руками куртку и потянул на себя. Хватка моей противницы не ослабевала, даже наоборот – она сжала пальцы так, что побелели костяшки. На шум из большой комнаты показался отец. Не вмешиваясь пока в ситуацию, просто стоял в дверях и наблюдал за нашей борьбой. Если он придет к ней на помощь, придется убегать без куртки, чего я допустить никак не мог. Там находились чрезвычайно полезные в моем нынешнем положении ножик и фонарик. Да и права с документами на машину терять совсем не улыбалось. Наконец, заметив движение отца в нашу сторону, понял, что терять больше нечего, и, что есть силы, рванул куртку на себя. Честно признаться, на такой эффект я никак не рассчитывал. Крепкая ткань выдержала мой рывок. Пальцы моей противницы тоже. Нина не устояв на ногах, упала на пол. Даже лежа на земле, она не отпускала свою добычу, так что мне пришлось выволочь ее на лестницу. Только там она, наконец, разжала руки. Перелетая вниз по лестнице через десяток ступеней, пока не выскочил из подъезда, продолжал слышать за спиной ее истошные вопли.