Станислав Далецкий - Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая

Такой ход событий вскружил головы романтикам-большевикам, которые на радостях победы не приняли мер к изоляции наиболее крупных фигур из царского окружения и Временного правительства, а напротив, освободили всех заключенных членов Временного правительства и царских генералов под честное слово не выступать против новой власти. Заодно большевики отменили и смертную казнь.

Иван Петрович знал по фронту цену честного слова царских генералов и аристократии и не сомневался, что через некоторое время свергнутые классы опомнятся и начнут вооруженную борьбу против быдла, как они считали, захватившего власть в России, а это означало гражданскую войну, ибо рабочие, крестьяне и солдаты, получив в распоряжение фабрики, землю и мир, провозглашенные в декретах Советской власти, не отдадут этих завоеваний без ожесточенного сопротивления.

Местные газеты, ещё при Временном правительстве, писали, что Ленин является немецким шпионом и был привезен в Россию из Германии в пломбированном вагоне вместе со своими соратниками по партии большевиков: потому он и предложил мир Германии, сразу после захвата власти. Конечно, шпион во главе Государства Российского – это была полная чушь и выдумка противников Ленина, но некоторые люди верили в эту ложь и лишь ждали удобного случая, чтобы выступить против большевиков с оружием в руках. Ещё немного времени и разгорится борьба против власти большевиков, брат пойдёт против брата, и начнется жестокая братоубийственная гражданская война, в которой Иван Петрович не собирался участвовать: он получил известие из дома, что родилась дочь и хотел поскорее увидеть ребенка, надеясь остаться в стороне от надвигающейся гражданской войны.

Такое мнение об Октябрьской революции, Ленине и власти большевиков Иван Петрович составил для себя, читая декреты Советской власти и на основе тех сведений, что узнал ранее в местных газетах о партии большевиков – безбожниках и немецких шпионах во главе с Лениным.

XII

В конце октября в Ачинске на заседании «Великого совета» рабочих и солдатских депутатов была провозглашена Советская власть. Комендант города объявил демобилизацию всего гарнизона в связи с переходом власти к большевикам, и Иван Петрович получил свободу действий: Временное Правительство кончилось, а новой власти большевиков, он, как офицер, присягать не желал.

Получив в комендатуре предписание о своём увольнении из армии, согласно распоряжению коменданта, Иван Петрович ближайшим поездом отбыл в Омск, чтобы оттуда отправиться в уездный городок Токинск и соединиться с молодой женой и новорожденной дочерью: в преддверии дальнейших потрясений в стране он хотел быть вместе с семьёй.

Движение по железной дороге было дезорганизованно из-за саботажа служащих, не желающих признавать Советскую власть, и лишь через неделю Иван Петрович добрался из Ачинска до Омска, хотя в обычное время на это ушло бы два дня.

В Омске уже организовалась Советская власть, большевики начали наводить порядок в городе, на вокзале дежурил отряд красногвардейцев, как назвали себя вооруженные сторонники Советской власти, и лишь Иван Петрович соскочил с подножки вагона остановившегося поезда, как к нему подошел патруль из трех солдат с красными повязками на рукавах шинелей и потребовал предъявить документы.

В городе, который оказался на перепутье между Дальним Востоком и Центральной Россией, уже произошло несколько нападений офицеров на патрули Красной гвардии, и Советская власть училась защищать себя, проявляя бдительность и настороженность, особенно на железной дороге, вдоль которой туда-сюда мотались толпы растерянных буржуа, чиновников, лавочников и офицеров, составлявших некогда опору царизму и Временному Правительству, и враз лишившихся при Советской власти своего положения в стране и обществе.

Иван Петрович показал свою увольнительную записку и объяснил, что возвращается домой в Токинский уезд, где у него живет жена с новорожденной дочерью. Доставая увольнительную, Иван Петрович расстегнул шинель и старший караула увидел на груди офицера солдатский георгиевский крест, что свидетельствовало о том, что офицер этот ранее был солдатом. Настороженность патруля красногвардейцев сменилась на доброжелательность солдат к бывшему солдату: они знали, что георгиевский крест просто так не давался и этот офицер перед ними был фронтовик, своей отвагой выбившийся в офицеры.

Старший патруля прочитал увольнительную Ивана Петровича, вернул её и разрешил офицеру следовать дальше, приговорив: «Вы, товарищ, офицерские-то погоны снимите – Советская власть своим декретом отменила все чины и звания в армии и стране, поэтому, кто носит офицерские погоны, тот считается противником Советской власти, потому что не признает новых порядков. Лучше вам, подпоручик срезать погоны прямо здесь – иначе в городе у вас постоянно будут проверять документы, если вы будете в погонах, – закончил свою речь солдат и протянул офицеру кинжал.