Александр Крылов - Война ларгов - Внук колдуна. Книга 5

стола, который лежал прямо перед ним.

– Повторяться не хочется, но если пуста голова и глухи уши, лучше ни к кому не

приставать, ведь может закончиться то, что не успело пожить, – кивнул Творец и

выхватил свой меч из ножен, – Многие тут меня знают и подтвердят, что я никогда не

грублю первым, но когда я сталкиваюсь с несправедливостью, то лучше ей

извиниться.

– Ах ты, словоблуд, умри! – закричал на него орк, не желая вникать в смысл

сказанного, и взмахнул топором перед ним, разрезав воздух. Творец ловко увернулся

и отступил на несколько шагов назад, оттолкнув от себя случайно налетевшего на

него посетителя заведения, который извинился и пошел дальше по своим делам.

Гоблин выругался, определенно оставшись недовольным тем, что его приятель

затеял драку, но решил помочь ему и ринулся с ножом в руке на находившегося в

данный момент в центре внимания отважного защитника путешественников, во

второй раз заступившегося за ученого и его ученика. Когда между орком, гоблином и

Творцом завязалась драка, раздался скрежет стали, спокойствию в трактире пришел

конец. Еще другие два гоблина, сидевшие за столом вместе с участниками драки,

ринулись на помощь к своим друзьям, а последний из них, вероятно, посчитал, что

ученому и его ученику скучновато. Он атаковал старика, который вовремя

сообразил, что некоторое время ему придется защищаться самостоятельно, пока

Творец не расправится с четырьмя противниками, и подскочил со стула, закрывшись

им. Юноша последовал его примеру и встал с ним плечом к плечу, тоже закрывшись

своим стулом, как щитом. По всему трактиру теперь разносились бранные, но

радостные крики. В разные стороны полетели пустые или недопитые бутылки и

кружки. Распутная девушка с истошным криком соскочила со стола, прикрывая

руками и пригибая голову. Она спряталась под столом. Толстая тетушка бросила

поднос с дымившейся на нем жареной курицей и грозно потребовала прекратить

безобразие и драку. Никто не обратил на нее внимания, кроме засмеявшегося над ее

тщетной попыткой пьяного рыжебородого ларга, сидевшего поблизости. Тетушка,

недолго думая, влепила ему с размаху кулаком в нос. Мужик повалился под стол,

сломав у него несколько ножек и издав какие-то булькающие звуки, затих под ним.

Неожиданно разразившаяся бойня в портовом трактире с каждой новой

минутой начинала принимать все более ужасный оборот, особенно когда на стол, под

которым спряталась танцовщица, повалился один из участников всеобщей драки.

Она успела отскочить, но была обильно обрызгана чьей-то кровью, поэтому,

размахивая руками над головой, помчалась прочь на набережную, чтобы смыть ее с

себя. Ей повезло. Девушка беспрепятственно покинула шумный трактир, где уже

никто не оставался в стороне от глупой кровавой неразберихи. Даже хозяин

заведения уже не находил слов и по мере своих скромных сил пытался вразумить

пьяных посетителей, что им всем пора отправиться на свежий воздух. Ночное

спокойствие было так глупо нарушено по вине заскучавшего орка, вот только стоило

ли менять полуночный отдых в компании друзей с кружкой холодного пива и

танцующей девушкой на столе на то, что он получит в итоге после ссоры с Творцом,

который превосходно владеет не только словом, но и мечом.

Глава 11. Милосердие

Разъяренный орк, неистово махая своим топором, совершенно не задумывался

над тем, что благодаря его глупым претензиям и необъяснимому для него самого

желанию изрубить Творца, мирно отдыхающих посетителей трактира обуял гнев, и

зале разразилась кровавая бойня. Он так нетерпимо хотел поскорее расправиться со

своим противником, что атаковал его, словно пытался освободить прикрепленную к

нему марионетку, которая болталась перед ним на определенном расстоянии из

стороны в сторону, а ему никак не удавалось перерубить удерживающую ее веревки.

В глазах окружающих и своего противника орк выглядел крайне нелепо, ведь не

трудно было догадаться, что он обычный лесоруб или кораблестроитель, изрядно

перебравший крепкого вина после тяжелого рабочего дня и решивший выплеснуть

свои негативные эмоции на опытном фехтовальщике из Ларгиндии. Творец же не

имел намерений убивать его, позволяя ему выпустить пар на себе, рискуя

превратиться в мясной фарш. Однако ему следовало предпринять что-то