Rominiys - Кошкин домик

Надпись: «Эльф».

— Как тебя зовут?

Надпись: «Чиффи».

Кажется, я понял, только вот гений эльфийской мысли не учёл одной мелочи.

— Почему ты дрожишь?

Надпись: «Эльф?»

— Так, а теперь правду. Зачем таблички?

— Кикимер скажет. Их повесят на стены, когда благородная Леди Нарцисса...

“Воу!”

— Не продолжай. Приказываю сжечь... — Чиффи упала в обморок, а я устало дотронулся кончиками пальцев до лба.

— Глупый хозяин, если сжечь эльфов, кто будет работать? — Кикимер взял полудохлую эльфу ногу и потащил в сторону двери.

С пола донеслось пищание и что-то неразборчивое, удалось уловить только:

— Не сжигайте Чиффи....

— Лучше Кикимер пойдет готовить постель хозяина, — и паршивец исчез, прихватив с собой все деревяшки и эльфу в придачу.

Я схватился за голову, а с кровати донёсся смешок.

«Герми!»

Девушка подняла голову, смотря на мир невидящим взглядом. Её волосы пребывали в полной растрёпанности, но, похоже, хозяйку это совершенно не волновало. Куда насущнее оказалась потребность сориентироваться и побороть мерзкое чувство во рту.

— Гермиона, очнулась? Как голова, не болит? С тобой всё хорошо? Как же ты меня напугала.

— Тише Гарри, голова и вправду болит. Ты перенёс меня в комнату?

— Эльфы. Они же и переодели. Я не смотрел. Если ты не ориентируешься в пространстве, то кровать под тобой, бокал над головой, только протяни руку, — она пошевелилась, и бокал с красной жидкостью оказался зажат в ладони. Жадный глоток, и голова вновь падет на мягкую подушку.

— Вино?

— Самое сладкое, что смогли найти, ещё есть сэндвич с телятиной. Рекомендую попробовать.

Она лежала молча, иногда отпивая вино из бокала и откусывая хлеб. Чиффи исчезла, и вызывать её по новой желания не было. Серьёзный разговор не шёл, поэтому раз в несколько минут мы прибрасывались простыми фразами.

— Ты хотел сжечь эльфов?

— Только одного, но его казнь заменена на трудовую повинность.

— Эксплуатация эльфов — это плохо, Гарри. Даже если это Кикимер.

— Смотри сквозь пальцы и не думай о них сейчас. Больше мне интересно, что это было там в ванной.

— Ничего сверхъестественного. Лёгкая форма тяжелой истерики на почве нежелание пить отраву.

Я неодобрительно покачал головой.

— Раз шутишь, значит не всё так плохо. Снейп предупреждал же, что перерывы чреваты последствиями, — на имени профессора девушка едва заметно вздрогнула.

— Профессор Снейп, Гарри, — устало протянула она. — Я думала, время ещё есть, но теперь понимаю, что это не так. Извини, я могу ещё поспать? Не нужно сидеть тут и смотреть на то, как я это делаю, — мне показалось, что она немного смущена, но во взгляде раскрасневшихся глаз было что-то ещё. Что-то, что мне не понравилось. Поддавшись порыву, я подошёл к кровати и навис над нею, заглянув в эти мутные оконца, и не увидел ничего, кроме удивления.

«Показалось?»

— Гарри, ты слишком близко, — Герми заалела и попыталась зарыться в подушку, но отступать было некуда.

— Так и задумано, я тут подумал, что вино вкуснее зелья, как думаешь?

— Уверена, что так, — лёгкий поцелуй с моей стороны лишь подтвердил слова, стерев из памяти едкий привкус от прошлого. Так гораздо лучше. Несколько приятных мгновений внеземной лёгкости — и моя подруга решила, что можно немного пошалить. Поцелуй неожиданно углубился, и я едва успел на него ответить. Язык Гермионы не спешил захватывать новые горизонты, словно выманивая меня, дразня и давая возможность делать что заблагорассудится. В неспешном противоборстве прошла минута или чуть больше, и у меня начал кончаться воздух.

Контакт разомкнут лишь затем, чтобы осознать произошедшее и определить, последует ли продолжение.

Её глаза казались огромными и прекрасными, словно в них отражена вселенная. Губы манящие притягательные, а дыхание пьянит и согревает. Она приподнялась, завлекая меня в очередной поцелуй и утягивая за собой в кровать. Не знаю, сколько это продолжалось, поцелуи один за другим чередовались тяжелым дыханием. Приятная на ощупь кожа мгновенно покрывалась мурашками, стоило мне провести по ней ладонью. Вино в бутылке уменьшилось на две трети, и сам не знаю как, но я оказался под ней. Майка заголена так, чтобы Герми могла ощущать меня своими руками, а я в свою очередь пробирался по бедру вверх. Она хихикнула, когда пустой бокал упал на ковёр и не издал ни единого звука. Снизу чувствовался довольно сильный дискомфорт, но я старался не обращать на это внимание, ровно до того момента как, она начала ерзать и тереться.