QQy - Власть любопытства

Апогеем действа стало большое интервью Дамблдора, занявшее почти половину газеты и сдвинувшее с передовиц раздел, в котором самые продвинутые журналисты выдвигали теории о том, когда, где и, главное, сколько маглов погибнет в следующий раз. В нем директор Хогвартса разродился пространной речью о необходимости сплотиться перед лицом врага и всеобщими усилиями добиться торжества Добра над силами Зла. Нельзя сказать, что истерия в обществе ушла в прошлое, но Дамблдор грамотно рассчитал давление на национальное самосознание простых обывателей, чтобы ее градус понизился до приемлемого уровня. В итоге «Пророк» периодически печатал новые сенсации, магическое сообщество, судя по напечатанным письмам читателей, с упоением следило за разворачивающимися трагедиями, а судьба маглов традиционно мало кого волновала.

Мы же с Гермионой не редко обсуждали сложившуюся ситуацию, скрываясь в Тайной комнате.

—Я поражаюсь, как можно быть на столько циничными! Там же погибли люди! — возмущалась она после не очень красивого предположения Рона о том, каким способом Лорд нападет в следующий раз. Он с явным интересом следил за новостями, как и большинство наших однокурсников, послушно вздрагивая при каждом упоминании Лорда.

—А что ты хочешь? Пока трагедия где-то там, а не прямо здесь, мало кто воспринимает ее всерьез.

—Одно дело не воспринимать всерьез, а другое дело это! Мне кажется, что скоро начнутся ставки на то, что взорвут следующим! — распалялась Гермиона.

—Ну это ты уже перегнула палку, — уверенно сказал я. — Они же не садисты, а обычные люди. Человеку свойственно привыкать ко всему, а такой не самый светлый интерес — ответная реакция на страх.

—Ты что оправдываешь их? — Гермиона яростно посмотрела на меня, по непонятной причине мне показалось, что она нависает надо мной, хотя физически это было сложно представить.

—Нет, конечно, но не стоит их излишне демонизировать. Ты лучше подумай, зачем все это Лорду?

—Он опять пользуется тактикой прошлой войны? Хочет, чтобы его боялись, — после недолгого раздумья выдала она.

—Да, но Пожиратели ни разу не напали ни на одного мага. После смерти твоих родителей, которая, скорее всего, спровоцировала Лорда, они нападали только на маглов.

—Хм, ты прав. А что ты думаешь на этот счет?

—Мне кажется, что Лорд еще не набрал столько силы и сторонников, чтобы выступить открыто против магов, а нападать на маглов он считает безопасным. К тому же в этих нападениях он проверяет эффективность и слаженность действий своих отрядов, сплачивает их кровью.

—Мда, звучит разумно. А какова позиция Дамблдора?

—Я думаю, ему это тоже выгодно. Он может легко показать серьезность положения, перетянуть на свою сторону больше простых людей и значимых нейтральных родов, а также консолидировать всех вокруг одного центра. Вероятно, он будет использовать мою скромную личность, как знамя борьбы. Единственная проблема, которую ему нужно решить — это договориться с магловским правительством, успокоить их. Думаю, он идет на компромисс, скорее всего жертв терактов не так уж и много, да и лечат их специально отобранные целители из Мунго, так что смертность невелика, а восстановить разрушения для магов не так уж и сложно. Может он идет и еще на какие-то уступки, но, судя по всему, сдерживать маглов у него получается весьма неплохо. Остается только магловская пресса, но ее, вероятно, тоже держат под контролем, не позволяя муссировать события в отрицательном ключе. По крайней мере, в газетах, принесенных Добби, нет такой истерии, как в «Пророке».

—Хорошее предположение, мне тоже было интересно, почему большинство происшествий в магловской прессе списывается на несчастные случаи.

—Вот она сила информации, в зависимости от подачи одних и тех же событий, можно получить совершенно разное настроение в обществе.

—Только почему ты решил, что Дамблдор будет использовать тебя, как знамя победы? Почему бы ему самому не стать во главе?

—Тут есть два момента. Первое, как мы убедились из уроков истории, он предпочитает оставаться в тени и выходить на первый план только, когда победа уже предрешена, а в остальном действует крайне осторожно. И второе, само его особенное отношение ко мне, пропаганда на протяжении последних пятнадцати лет, моя известность говорит, что он как-то хочет меня использовать, а это самый логичный способ. К тому же у него могут быть и неизвестные нам мотивы.

—Хм, на мой взгляд, весьма странный план выставить на передний план борьбы с серьезным противником подростка.