Игната - Рыжая

Купе Астории, Драко и остальных слизеринцев было через одно, но там Дафны не оказалось.

— К вам не заходила Дафна? — спросила я их, одной рукой придерживая дверь, а второй — тяжеленную книгу.

— Нет, она уже вышла пару минут назад, — покачала головой Тори. — Может, в туалет зашла?

Вдруг из коридора донеслось восклицание:

— Отпусти! Идиот!

Я круто развернулась, и перед моим глазами предстала неприятная картина: Давид Фоссет обнимал Дафну за талию с весьма понятными намерениями, а моя подруга пыталась достать из кармана мантии волшебную палочку.

Сразу три оглушающих заклинания (и тяжёлая книга «Ядов», которая так вовремя у меня была под рукой) попали в спину незадачливого слизеринца: моё, Драко и Астории. Давид, окаменев, стал падать на Дафну, но когда парень перестал держать ее, она легко и быстро от него отскочила.

— Спасибо,— кивнула она нам, и наставила палочку на слизеринца.

— Интересно, он переживёт четвёртое оглушающее заклинание? — с сомнением посмотрел на парня Драко и добавил: — Отличный Ступефай, Тори. Не думал, что ты умеешь так здорово колдовать.

Астория чуть кокетливо кивнула. Кстати, младшая сестра Гринграсс тоже заметно похорошела за лето: покрасила серые, мышиные волосы в более яркий цвет, вытянулась в росте, загорела на солнце. Кажется, одна я остаюсь такой, какой была год назад.

Дафна что-то прошептала. Фиолетовый луч вырвался из волшебной палочки прямо в лицо Фоссета.

— Он ещё жив? — ехидно поинтересовался Малфой. Я даже не улыбнулось. Что-то со мной произошло тогда, когда он ответил Фреду насчёт своих родителей. Переломилось.

— Всего лишь маленькое проклятие, которое будет очень трудно вывести, — таинственно откликнулась Гринграсс, беря в руки свою книгу, которой я запустила в Фоссета. — А её-то ты зачем взяла, Рыжая? На всякий случай? — улыбнулась она.

— Что за проклятие? — заинтересовалась я, входя в наше купе. Дафна устроилась напротив меня.

— Ну, как сказать... Видела сейчас лицо Панси Паркинсон? — спросила Дафна.

— Рассадник прыщей?

— У него похуже будет... — она усмехнулась. — Впрочем, сама увидишь. За ужином, — подмигнула мне Дафна, и наше купе снова погрузилось в тишину.

За ужином не только я, но и добрая половина слизеринского стола таращилась на лоб Фоссета, на котором красными прыщами было выведено одно нехорошее слово. Буквально на половине распределения, не выдержав любопытных взглядов, Давид куда-то убежал. А жаль. Иначе бы его живописное лицо заметил бы весь зал, то-то веселье было бы!

Дафна же невозмутимо копалась в своей тарелке, как будто не замечая гневных взглядов, которые кидал на неё Фоссет.

— Он теперь наверняка будет тебе мстить, — заметила я.

— Нам не в первой, — откликнулась Дафна.

Когда ужин закончился, то по обыкновению, за учительским столом встал Дамблдор. Разговоры тут же стихли. Я с трудом подавила зевок.

— Итак, — заговорил, улыбаясь Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен еще раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид — ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса.

Я усмехнулась — третий курс достигнут, теперь я смогу попасть в деревню волшебников без нарушений огромного количества правил и не выдавая себя за кого-нибудь другого.

— Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, — продолжил Дамблдор, — что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

Дафна уронила со стола кубок с тыквенным соком. На меня нахлынула злость — в этом году я хотела ещё раз попробоваться на роль охотника! Как можно отменить квиддич?!

— Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе...

Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись.

На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ.

Дафна охнула — её изумление разделяло большинство учеников и преподавателей в Большом зале. Я поморщилась.

Каждый дюйм кожи незнакомца был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой.