alexz105 - Отражённый блеск

— А зачем убили Чанду?

— Она защищала своего отца, сахиб. Ее убили потому, что она была с ним рядом. Любой из нас мог оказаться на ее месте.

— Откуда это стало известно?

— Мы устроили облаву и уничтожили всех или почти всех. Несколько гендхарвов были взяты в плен для допроса.

— И они сами рассказали? — с подозрением уточнил Поттер. Он помнил, насколько непримиримыми были полукровки гендхарвов в Британии. Неужели здесь они менее горды и фанатичны?

— Мы намешали им сильнодействующее пойло из смеси гашиша и млечного сока мака, а потом насильно напоили. Они сами все разболтали в наркотическом трансе, хвастаясь своей хитростью и жестокостью.

— Они еще живы?

— Нет. Платок богини послал их прислуживать Амриту на том свете.

Жрец замолчал.

Гарольд, закрыв глаза, покачивался в кресле.

— Почему защитные руны не предупредили его?

— Защитных рун от гендхарвов просто не существовало. Они еще ни разу не нападали на служителей богини. Реддл точно рассчитал свой удар.

— Это большая потеря для вашего магического мира.

— Да, сахиб. Но у нас есть надежда.

— Какая?

— Она зависит от решения, которое ты должен принять.

— Я должен?

— Так сказал Амрит. Ведь ты обязан ему, сахиб?

— Да.

— Тем не менее, он дал тебе право выбора.

— Ничего не понимаю!

Жрец встал, привычно закинул на плечо румаль.

— Идем, сахиб.

Они спустились по каменным ступеням в подземный этаж храма. На стенах пылали огненные факелы, у дверей застыли стражники с пиками в руках. Было видно, что это место тщательно охраняется жрецами богини.

Проход вывел их в овальный зал. Вдоль стен его сидели на корточках или стояли на коленях люди. По центру на невысоком постаменте был раскинут небольшой шатер. Вход в него был прикрыт пологом.

При виде Амара и его спутников все встали. Кампания была пестрая. Совершенно дикие рожи с кривыми зубами и шрамами на щеках причудливо перемешались с вполне благообразными бородками и холеными прическами восточных мудрецов.

— Сахиб Гарольд Поттер прибыл сюда, чтобы выполнить последнюю волю Верховного жреца Амрита и решить судьбу рожденного под гневом Кали!

Взгляды аборигенов впились в них с такой силой, что Гарольд явственно ощутил на лице обжигающие лучи магии.

Амар твердыми шагами приблизился к шатру и откинул его полог.

— Заходите, сахиб.

Приглашение касалось только Поттера, но ему и в голову не могло придти, оставить Луну с этими бандитами. Они двинулись вместе. Никто не протестовал.

В шатре под потоком полыхал холодный белый шар магического огня. По углам были навалены какие-то одеяла и валики подушек, а по центру стояла детская колыбелька, накрытая разноцветной кисеей.

Глаза Гарольда прилипли к колыбельке, а по коже поползли мурашки.

— Не понимаю. Прошло всего около трех месяцев! Амар, что все это значит?

— Тигрица носит своего детеныша сто дней, сахиб.

— Что? Она вынашивала его в анимагическом облике? Чудовищно!

— У нас так принято. Ребенок получается физически сильнее. Перед родами мать обращается в человеческий облик вместе с плодом, и рожает полноценного ребенка. Сильного и живучего. А короткий срок беременности уменьшает опасности для матери.

Гарольд оглянулся на Луну, глаза у которой совсем округлились от любопытства, шагнул к колыбельке и отодвинул кисейную занавеску.

В детской люльке лежал и вздрагивал всем телом крупный слепой котенок темно-рыжего окраса.

— Кто? Что это? — срывающимся голосом спросил Поттер.

— Амрит вез дочь рожать, сахиб. У нее уже начались родовые схватки, когда на них напали. Чанда была отравлена ядом стрелы гендхарвов. Она не смогла принять человеческий облик и рожала в анимагическом виде. Человеческий облик к ней вернулся уже после смерти. Ребенок родился в своем анимагическом виде и не сможет сам обратиться в человека. По нашим законам, такой новорожденный подлежит умерщвлению, но Амрит своей последней волей оставил право выбора и решения за тобой, сахиб!

Гарольд застыл в растерянности.

— Я должен решить, жить ему или нет? И что потом?

— В зависимости от твоего решения. Если ты сохраняешь ему жизнь, то обязан забрать его с собой и взять на себя всю заботу и ответственность. Если нет, то мы закончим дело в соответствии с нашими традициями.

Все.

Больше выяснять было нечего. Гарольду было совершенно не интересно, топят здесь неправильных котят или душат. Такой выбор для него изначально не существовал. Этот звереныш, этот клочок беспомощной живой плоти отныне стал его ношей и его головной болью.