Дрой - Фанфик Не имея звезды

Филиус понял, что может говорить и воскликнул:

— Подумай о Элизабет! Ты подвергаешь её опасности!

Либефлем снова засмеялся.

— Никто не тронет эту леди, мой новый друг. Тысячи тысяч Фейри будут оберегать её, пока не родится мой сын. Просто пообещай, что приглядишь. Не прошу ни клятв, не заверений. Ваше слово — людское слово, оно не магическое, а значит тверже скалы, крепче алмаза и вечно как время.

Флитвику ничего не осталось, кроме как ответить:

— Обещаю.

— Верю тебе, — кивнул Фауст. — Ты — настоящий... Как и они...

И в этот миг в комнате вырвалась пятерка Орденцов, под предводительством Аластора. Они мигом взяли в полу-кольцо Фауста, спокойно сидевшего в кресле и смотревшего на своего оппонента. Один из воевод противника, ну или как в этом веке называется подобная должность. Опасный, сильный маг, не такой как те двое, но все равно — сильный.

— Я нашел тебя, тварь! — процедил Грюм, сверля глазами ненавистного ему монстра.

— Потрясающая наблюдательность, — хмыкнул Фауст.

— Я бы предложил тебе сдаться, но лучше убью!

— А силенок— то хватит?

— Ты ранен — а значит хватит.

И закипело сражение. Ифрит хищно скалился, сжигая все вокруг дотла, обращая в пепел одним лишь словом, одним лишь взглядом. Грюм ставил щиты, разя противника всеми доступными ему заклинаниями. В какой-то момент пятеро Орденцов вынуждены были аппарировать, так как их сил уже не хватало для сражения. Грюм и Фауст остались один на один. В углу, сокрытый тенями, стоял Филиус Флитвик, а на кровати, единственном островке спокойствия в этом огненном хаосе, волшебным сном спала Элизабет МакГрей.

Одно сражение спустя

Окровавленный Фауст стоял напротив измотанного Грюма. Вокруг, вместо дома, красовалась огромная выжженная поляна, в центре которой сюрреалистичным пятном «возвышалась» нетронутая кровать, а так же кокон, сотканный из теней.

Аластор понимал, что магии у него осталось лишь на одно заклятье, впрочем, Аврор даже не догадывался, что сил у Ифрита еще меньше. Рана, нанесенная Дамблдором, давала о себе знать. В таком состоянии Фауст не обладал и десятой частью своих прежних возможностей — Великий Маг действительно оказался Великим.

— Человек, — сплюнул кровью Фауст, с гордостью глядя на стоявшего перед ним бойца. — Настоящий.

— Что за чушь ты несешь, ублюдок?

— Патовая ситуация, — Либефлем продолжал говорить, словно не замечая слов противника. — Тебе не убить меня, мне не победить тебя не убивая, а я не убиваю людей. Что делать будем?

В голове Грюма щелкнуло и он сплюнул:

— Искать варианты! Seko!

Аластор потратил на это простенькое, околотемномагическое заклинание остаток сил, и его рука упала безвольной плетью. Истаял хрустальный протез, сотворённый в горячке боя и пришедший на смену потерянной в огне ноги, из прожжённой глазницы хлынула кровь, но Грюм стоял. Аврор не мог позволить себе упасть перед лицом врага.

Фауст был готов отразить невидимый глазу клинок, но тот прошел мимо. Впервые за тысячи лет, Ифрит осознал значение слова «страх», когда обернулся за спину. Заклинание оказалось нацелено вовсе не на Короля, а на мирно спящую красавицу. Оставались считанные сантиметры до того как невидимый меч отсечет голову от тела, но в воздух ударил фонтан из разноцветных искр. Он вихре закружил вокруг будущей матери, испаряя заклинание.

Фауст облегченно вздохнул — поданные, его верные, любимые подданные пришли на выручку. Следующие девять месяцев они будут оберегать свою королеву от любых напастей и даже самой смерти. Неважно — пусть Фейри и вымерли, но даже оттуда они выполнят долг, наложенный на них самой Природой и сберегут Человека.

— Я не убью тебя только потому, что верю в то, что на это с подвигла не душа, а прокля́тая магическая кровь.

Фауст подошел к невесте и поднял её на руки. Он знал, что если еще раз призовет пламя, то истратит все силы. Он, проживший тысячи лет, станет простым смертным, станет человеком. Лишенный дара природы, у него, возможно, останется сил лишь на то, чтобы однажды похвастаться перед сыном, взмахом руки запалив камин. И это все — лишь один призыв и «человеческий век», вот что ждало Ифрита, призови он пламя вновь.

Так, чтобы слышал лишь Филиус, Король произнес:

— Прощай, мой новый друг. Я был влюблен в наши беседы и буду ждать, когда мы сможем вновь поговорить.

И в следующий миг пламя окутало двоих существ, унося их на другой край мира. Исчез и кокон, переместив Филиуса в его собственный дом. На долгие девять месяцев мир утратил Фейри.