Владимир Белобров - Кино

Завязалась битва. Меншиков сиджел на толстом турке и пытался его задушить.

Шварценеггер, выломав из забора доску, бил ею турок по голове. Все

остальные тоже дрались как могли.

Следующим эпизодом показывали Петра и его мать Наталью Кирилловну.

- Сегодня, мама, - сказал Петр, - мы побили турок за то, что русским в

Турции плохо живется. Когда у меня будет много войска, я построю флот,

чтобы отвезти войско в те страны, где русским живется плохо, и сделаю так,

чтобы русским жилось хорошо.

- Куда именно ты хочешь поехать, сынок, - спросила мама.

- Больше всего я хочу поехать в Швецию и в Грецию.

- Это хорошая идея, но больше всего бойся бояр. Из-за бояр русским людям

плохо жить не только в Европе, но и в России-матушке. Бояре грязные и

кровавые засранцы. Чувствует мое материнское сердце, что они готовят

против тебя какой-нибудь коварный план.

- Хорошо, мама. Клянусь тебе, что я буду внимательно относиться к этим

мужланам. Когда я подрасту, я скручу их в бараний рог, оторву им длинные

бороды и заставлю курить американский табак!

Петр поцеловал маме ручку и пошел есть.

В трапезной сидел Меншиков.

- Мин херц, - Меншиков поклонился, - где ты был? Я тебя заждался. Очень

хочется есть.

- Я имел разговор с моей мамой о серьезных проблемах.

- Какие проблемы, мин херц?

- Нет проблем, - ответил Петр и сел на лавку.

К нему на колени запрыгнула любимая обезьяна Сенька.

- Я очень люблю зверей, - сказал царь. - Для меня они совсем как люди.

Кушай, Сенька, гуся. - Петр вытащил из горшка гусиную ногу и сунул

обезьяне.

Обезьяна схватила ногу и жадно стала от нее откусывать.

- Приятно смотреть, как Сенька ест мясо!

Вдруг обезьяа закатила глаза, выронила кость и сама упала с колен.

Царь Петр заглянул под стол.

- Сенька! Что с тобой происходит?!

Меншиков тоже залез под стол.

- Мин херц, кто-то отравил обезьяну Сеньку. У меня есть идея, что кто-то

хотел отравить тебя Питер, а отравил бедную обезьяну Сеньку.

- Проклятые бояре! - зарыдал Петр. - Я знаю, что это дело их рук!

- Я хочу сказать тебе, гер Питер, что это дело не только их рук, но и рук

твоей старшей сестры царевны Софьи и ее парня князя Васьки Голицина.

- Не может быть! Я не могу поверить! Я знаю, что она не любит меня, но я

не думал, что дело зашло так далеко!

- Я узнал точно, что это дело их рук. Мне сказал об этом князь

Ромодановский, который подсматривал за ними в бане. И это еще не все. Еще

у меня есть мнение, что тот засранец, который выколол мне глаз, не был

сумасшедшим торговцем рыбой - этот сукин-сын тоже человек Софьи и Васьки!

- Мать твою! Я отомщу Софье, Ваське, боярам и всем врагам русского народа

везде!

Царь Петр и Меншиков сидят на берегу Москвы-реки и ловят рыбу.

- Есть у меня, Александр, мысль. Поймать большую щуку, надеть ей на жабры

золотое кольцо и на кольце написать, когда эта щука попалась. Щуку после

этого не варить в рыбном супе и не делать из нее начинку для расстегаев, а

отпустить назад в реку.

- Зачем это вам надо, гер Питер?

- Интересно будет потом ее поймать снова и обнаружить, что это старая

знакомая.

- Да, - согласился Меншиков. - Это было бы интересно... А помните, мин

херц, как я вас здесь спас, когда вы чуть не утонули?

- Да, - сказал Петр, - разве такое забудишь. Я тогда чуть не умер.

Шварценеггер закурил сигару.

- Как все русские люди, - сказал Крамаров, - я верю, что есть такая

золотая рыба, которая может исполнять любые три желания рыболова. Что бы

вы хотели, гер Питер, попросить у этой рыбы, если она попадется к вам на

крючок?

- Я бы хотел, - царь выпустил дым, - надрать задницы боярам, для того

чтобы в России была абсолютная монархия. Это раз. Прорубить окно в Европу.

Это два. А для души я хотел бы полюбить самую прекрасную девушку.

- С моей точки зрения, у вас великолепные желания, - Меншиков поплевал на

червя. - Как все русские я верю, что если поплевать на червя, то на него

клюнет рыба.

- А что хочешь ты, Александр, если поймаешь золотую рыбу?

- Я хочу то же самое.

- Для того, чтобы надрать задницы боярам, нужно иметь то, чего у них нет.

Чего у них нет, Александр?

- У них, по моему, все есть. У них всего очень много.

- Да, - грустно вздохнул царь.

Панорамно показали реку, берега, перелесок. Камера двигалась слева

направо, пока на экране не показалась привязанная к дереву лодка.

- Я понял! - Шварценеггер бросил удочку и вскочил на ноги. - Я знаю! Я